Новогодний базар
На остановке, среди душных косматых клубов дыма и хлюпающих с грустью луж, кружились призраки чьих-то духов. Ставьте ударение, как хотите.
Обожаю предновогодние базары. Не те, что в душных магазинах или крытых переходах, где пахнет хлоркой, мочой и скукожившимися корками мандаринов. Где блестят лакированными боками заморские фрукты, щедро натертые воском. И пиликают грустными огнями китайские пластмассовые чудики, в куче блесток и наклеенного бисера улыбается хитро и даже развязно знак наступающего года, преют усталые штабели голландских роз в запотелой фольге, под ногами хлюпает смесь песка, соли и воды. Мне нравятся базары на улицах, где утопая в снегу, сидят, закутавшись с четыре телогрейки бабушки с красными носами и слезящимися от ветра глазами, выложив перед собой на забинтованном столике весь свой нехитрый товар. Обычно это домики, вырезанные из дерева, вязаные носки и рукавицы, прочий непонятный арсенал вязаных доспехов и оружие, пластмассовые мигающие мечи, как в «Звездных войнах», непотрошеная рыба, бросающая в толпу тонущий беспомощно одинокий удивленный взгляд, книги со старыми переплетами и неразрезанными желтыми от времени страницами, соленья, варенья и грибочки в банках из-под майонеза и магазинных консервированных томатов с отодранными этикетками. И елки. В новый год, перед ним и после такое огромное количество елок. Конечно, большинство из них выглядят так, словно прошли курс эпиляции иголок в специальном центре. Они штабелями лежат на снегу, ветки промерзают и могут гнуться во все стороны. Баба Настя, например, сделала себе на этом бесплатный бизнес. Она торгует отходами лесного промысла - ходит по еловым базарам, «скребет по сусекам и амбарам» елочные веточки, перевязывает их одолженными у «товарок» цветными ленточками и продает. Причем покупают. Часто, даже очень.
Базар… почти так-же круто, как и развал. Но развал во много раз больше, многограннее, разнообразнее. Такие базары - это как отфильтрованные аквариумы со своим мини-социумом, где все сплочены единой целью, борются вместе простив общего врага (а такого найти легко – мороз, ЖКХ, проблемы жизни, незадачливый воришка, стянувший яблоко с чьего-то столика, поджарая черноносая домашняя безродная псица, поднявшая лапу на какую-то картонную коробку), с радостью поливают грязью (и в буквальном смысле слова) товарища. Здесь действует жестокая конкуренция, у всех свои места, свой товар и свои покупатели. Посмотришь с боку, не вдаваясь в подробности - ну сидят усталые бедные бабушки, продают какую-то чушь. Безобидные создания. А на самом деле тут творятся разборки почище сицилийской мафии. Есть, например, всеобщий диверсант. Он обожает таскать после рубки рыбы сырые головы окуней. И закидывает их в сугробы. Доставать идти боится, поэтому в сугробах за базаром можно легко встретить одинокую (и не очень) грустно улыбающуюся голову рыбы.
Обожаю предновогодние базары. Не те, что в душных магазинах или крытых переходах, где пахнет хлоркой, мочой и скукожившимися корками мандаринов. Где блестят лакированными боками заморские фрукты, щедро натертые воском. И пиликают грустными огнями китайские пластмассовые чудики, в куче блесток и наклеенного бисера улыбается хитро и даже развязно знак наступающего года, преют усталые штабели голландских роз в запотелой фольге, под ногами хлюпает смесь песка, соли и воды. Мне нравятся базары на улицах, где утопая в снегу, сидят, закутавшись с четыре телогрейки бабушки с красными носами и слезящимися от ветра глазами, выложив перед собой на забинтованном столике весь свой нехитрый товар. Обычно это домики, вырезанные из дерева, вязаные носки и рукавицы, прочий непонятный арсенал вязаных доспехов и оружие, пластмассовые мигающие мечи, как в «Звездных войнах», непотрошеная рыба, бросающая в толпу тонущий беспомощно одинокий удивленный взгляд, книги со старыми переплетами и неразрезанными желтыми от времени страницами, соленья, варенья и грибочки в банках из-под майонеза и магазинных консервированных томатов с отодранными этикетками. И елки. В новый год, перед ним и после такое огромное количество елок. Конечно, большинство из них выглядят так, словно прошли курс эпиляции иголок в специальном центре. Они штабелями лежат на снегу, ветки промерзают и могут гнуться во все стороны. Баба Настя, например, сделала себе на этом бесплатный бизнес. Она торгует отходами лесного промысла - ходит по еловым базарам, «скребет по сусекам и амбарам» елочные веточки, перевязывает их одолженными у «товарок» цветными ленточками и продает. Причем покупают. Часто, даже очень.
Базар… почти так-же круто, как и развал. Но развал во много раз больше, многограннее, разнообразнее. Такие базары - это как отфильтрованные аквариумы со своим мини-социумом, где все сплочены единой целью, борются вместе простив общего врага (а такого найти легко – мороз, ЖКХ, проблемы жизни, незадачливый воришка, стянувший яблоко с чьего-то столика, поджарая черноносая домашняя безродная псица, поднявшая лапу на какую-то картонную коробку), с радостью поливают грязью (и в буквальном смысле слова) товарища. Здесь действует жестокая конкуренция, у всех свои места, свой товар и свои покупатели. Посмотришь с боку, не вдаваясь в подробности - ну сидят усталые бедные бабушки, продают какую-то чушь. Безобидные создания. А на самом деле тут творятся разборки почище сицилийской мафии. Есть, например, всеобщий диверсант. Он обожает таскать после рубки рыбы сырые головы окуней. И закидывает их в сугробы. Доставать идти боится, поэтому в сугробах за базаром можно легко встретить одинокую (и не очень) грустно улыбающуюся голову рыбы.
Дина Бурсакова, 16 лет, Новосибисрк
Рейтинг: 1
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |