Заметая следы
Он. У него есть дом, семья, уверенность в завтрашнем дне. Он уже давно не молод - морщины и седина стали его спутниками. В глазах, кажется, вечная печаль... А губы? Губы улыбаются. Легко... но тоскливо... А закон "мужчины не плачут" не для него писан! Иногда он плачет! Плачет тихо, но надрывно... Ведь он не забыл! Он и не хочет забыть! Ему легче жить с болью и вечными страданиями, с сознанием того, что ничего не вернешь, с фальшью и ложью, но с воспоминаниями о НЕЙ.
Она. Стала причиной его неспокойной старости. Ранила сердце и... пропала. Пропала навсегда, оставив его одного наедине со скорбью и памятью о ней и o тех днях.
Давно это было. Но боль осталась, и иногда он, оставив свою теплую квартиру, возвращается туда, где они были вместе. Казалось, вместе навсегда…
Сегодня он спал неспокойно. Воспоминания мучили его всю ночь, и кое-как дождавшись рассвета, он наспех оделся и полетел… Междугородняя электричка. Станция «N». Он идет.…
Уже виден огромный заброшенный дом, покосившийся забор и старый дуб, растущий прямо под окнами, давно оставшимися без стекол. Вон он. Третий с края улицы. Но первый в жизни. Как часто в своих мечтах он видел этот дом, полный гостей, маленьких ребят, с горящим камином, накрытым столом.… Мечтал он построить беседку под тем дубом, но времени хватило на одну только лавочку, сколоченную из старых досок. Все здесь было, как раньше. Только время не пощадило это место. Да впрочем время ничто и никого не щадит! Оно коварно и великодушно. Мудро и наивно. За это люди его и ценят. Они бегут за ним. Но разве время догонишь! Конечно, есть глупцы, которые переводят стрелки назад, надеясь замедлить его. Невежды! Они не понимают, что этим только злят и подгоняют время бежать быстрее.
А он все идет…Снег набивается ему в сапоги, режет глаза, бьет по лицу. Но что ему снег! Готовый сорваться на бег, он подавляет в себе эту, как ему кажется, слабость.
Он открыл калитку и шагнул во двор. О! Сколько сил требовалось ему, чтоб просто стоять на ногах! Волнение и слабость охватили его. Он дрожал, но не от холода. Он стал медленно идти по дорожке. Хрустел снег – хрупкие снежинки ломались под сапогами. Снежинки.… Ах, как они похожи на человеческое счастье! Абсолютно все разные, невероятно красивые, но, хрупкие, живут не долго, ломаются от малейшей тяжести, тают в одно мгновение и оставляют мокрые следы…
А он все шел. Он и сам не знал, зачем иногда приходил сюда, тревожил старые, не дающие ему покоя воспоминания. Казалось бы, тридцать лет достаточно, чтоб смириться и забыть. Но только не для него.
Он сел на лавочку под дубом. В доме ему было делать нечего – там круглый год гуляют сквозняки и призраки его ускользнувшего счастья. Он забылся.…И ни о чем не думал. Одна лишь грусть овладела им. Он потерял счет времени.
Его пальцы уже окоченели, на ресницах и бровях застыл снег, кожу покрыла изморозь. Он стал похож на этакого снежного человека, потерявшего себя, сбившегося с пути, отвергнутого миром…Может он так бы и остался замерзать на лавке, но вдруг кто-то взял его за руку:
- Почему ты плачешь?
- Плачу?- и действительно на щеках его застыли крупные ледяные капли.
- Да, почему?
Он поднял голову. Маленькая девочка пристально смотрела на него. Ей было лет восемь. На растрепанных косичках были сосульки. Пухлые щеки были красные. Можно было подумать, что сама внучка Деда Мороза имела честь присесть с ним рядом. Он встретил ее взгляд, и тут же по телу разлилось тепло. Ее глаза лучились и сияли.
- Я болен…Тебя как зовут? И как ты здесь?
- Света. Я живу там. – Она указала на дом напротив.
Света…Она была, как будто послана богом скрасить его одиночество. Света.…В этой пурге ее глаза горели и согревали.
- Света…
- Что у тебя болит?
- Душа болит…
- А разве может душа болеть?
Боже! Сколько в ней было невинности и наивности. Маленькое светлое существо, еще не знающее боли и страданий!
- Да. Когда счастья нет…
- У тебя нет счастья?
- Нет… - отвечал он все тем же, сломанным жизненными передрягами, хриплым голосом.
Света погладила его седые волосы.
- Ты хороший. Почему ты несчастлив?
- Ты еще слишком мала. Ты не поймешь меня.
- Расскажи! Бабушка говорит мне, что я все понимаю, как взрослая. Она мне удивляется. А я удивляюсь её словам.- В ее глазах было столько интереса и глубины, что, казалось, в свои 8 лет она способна рассуждать как, взрослый человек. Настойчивый ее голос убедил его. Может, первый раз за последние сутки он улыбнулся. Он вдруг понял, что лучше слушателя не бывает на свете. Кто, как не маленький ребенок может сказать всю правду, помочь, подсказать, успокоить. А ведь иногда не нужно относиться к детям, как к детям. Нужно ставить их наравне с собой. Пока они малы, в них есть мудрость, которой порой так не хватает взрослым.
- Холодно. Зайдем в дом. – Он отвечал короткими фразами, привыкнув попусту не тратить слова.
Дверь болталась на петлях. Он стоял напротив, не решаясь войти. Света опередила его. Толкнув дверь, она взяла его за руку и повела внутрь. Половицы скрипели у них под ногами. Казалось, каждый звук и каждый шаг причиняет ему боль.
Наконец девочка остановилась у большого стола, непонятно почему сохранившемуся здесь. Стульев не было. Он посадил Свету на стол, а сам сел на пол напротив, прислонившись к стене. И пол, и стены были холодные.
- А мы не поздоровались! Привет!- Света смотрела на него и улыбалась во весь рот.
- Привет.
- Ты говори. Я буду слушать тебя.
- Что я могу тебе сказать?...
- Ты мне расскажи, почему тебе плохо. Мне очень интересно.
- И вправду. Почему бы и нет, – он все не решался начать говорить, ведь сейчас ему предстояло излить душу ребенку. Да ну и пусть!
- Я любил девушку. Это было очень давно. Тогда еще даже мама твоя не родилась. Мы встретились с ней случайно и сразу поняли, что должны быть вместе навсегда. И мы были… Если я не видел её хотя бы несколько часов, я как будто умирал, во мне просто не было сил. И мы не расставались с ней никогда. Купили этот дом, жили в нем и не думали о том, что же ждет нас впереди. Просто жили, просто мечтали, но любили не просто. Наши друзья не верили, что можно так любить. Это было что-то неземное…
- Это как?
- Я не смогу тебе объяснить - это надо чувствовать. Если ты когда-нибудь испытаешь это в жизни - ты поймешь, я обещаю тебе… Это самое лучшее что только может быть у человека! И у нас это было. Мы были без ума, мы потеряли рассудок, но оставались в трезвом уме…мы могли с ней молча смотреть друг на друга часами и ничего не говорить, но чувствовать друг друга! Настоящая любовь - вот что это было! А потом…она ушла…и я уже никогда и ни за что не смог бы быть с ней…
-Но ведь когда люди любят друг друга, они живут вместе до конца своих дней. Так даже в сказках пишут
-Ну, так это в сказках. Бывает, что сами ангелы не хотят, чтоб люди были вместе.
-Ангелы?... они живут на небесах.
-Да… А бывает так, что на земле человек исчезает и становится ангелом. Там, на небе…Я надеюсь, она стала ангелом и сейчас смотрит на нас.
- Что случилось тогда? Ты мне, пожалуйста, еще объясни. Я хочу понять.
Он хотел улыбнуться этой маленькой девочке, тому, как она еще мала и понимает не все его слова, но не смог.
- Она умерла, понимаешь? – он долго молчал, прежде чем снова начал говорить.
- Я, наверное, и не смогу сейчас вспомнить, что чувствовал тогда…наверное, ничего, кроме боли…мне казалось, я умер вместе с ней. Не знаю, как смог пережить это. А боль-то осталась… Сколько лет уже прошло, а я помню о ней и без нее чувствую себя одиноким….
Он замолчал. И Света молчала. Она была просто поражена его рассказом - столько чувств было в нем…
Вдруг её осенило:
-У тебя что, больше никого нет? А дети? А внуки, маленькие, как я?
-Есть. И внуки, и дети.
-Они что, не приходят к тебе в гости? Внуки у тебя большие уже, да?
Он молчал…Он не мог вспомнить, сколько лет старшему – восемь или девять? А младшему, кажется, шесть…нет, пять! Точно, пять. Дай бог памяти!
-Маленькие они у меня еще… - это все, что он мог сказать. Он был в смятении. Он же почти ничего не знает о своих внуках. Все эти годы он лелеял свои душевные раны. А семья? У него же есть семья!
Он посмотрел Свете прямо в глаза. И хоть она сидела далеко от него, он увидел в них свое отражение. Что-то в этот момент шевельнулось в его душе. Какое-то новое чувство. Не боль. Она отступила. Он не знал, что это было. Но он вдруг поднялся на ноги и пошел к двери. Света побежала за ним.
Они вышли на улицу. И снег уже кончился, и кончилась метель. Светило солнце, и его лицо светилось. Сейчас он знал, чего хотел. Он хотел повидать внуков. Сегодня. Немедленно! Он хотел посмотреть им в глаза и увидеть в их отражении себя.
Света. Она шла рядом, держа его за руку.
Она. Восьмилетняя девочка, сумевшая помочь человеку, идущему рядом, обрести смысл жизни. Сейчас они расстанутся, и каждый пойдет своей дорогой. Чья-то внучка и чей-то дедушка. Но каждый из них знал, что не забудет эту встречу…
Она. Стала причиной его неспокойной старости. Ранила сердце и... пропала. Пропала навсегда, оставив его одного наедине со скорбью и памятью о ней и o тех днях.
Давно это было. Но боль осталась, и иногда он, оставив свою теплую квартиру, возвращается туда, где они были вместе. Казалось, вместе навсегда…
Сегодня он спал неспокойно. Воспоминания мучили его всю ночь, и кое-как дождавшись рассвета, он наспех оделся и полетел… Междугородняя электричка. Станция «N». Он идет.…
Уже виден огромный заброшенный дом, покосившийся забор и старый дуб, растущий прямо под окнами, давно оставшимися без стекол. Вон он. Третий с края улицы. Но первый в жизни. Как часто в своих мечтах он видел этот дом, полный гостей, маленьких ребят, с горящим камином, накрытым столом.… Мечтал он построить беседку под тем дубом, но времени хватило на одну только лавочку, сколоченную из старых досок. Все здесь было, как раньше. Только время не пощадило это место. Да впрочем время ничто и никого не щадит! Оно коварно и великодушно. Мудро и наивно. За это люди его и ценят. Они бегут за ним. Но разве время догонишь! Конечно, есть глупцы, которые переводят стрелки назад, надеясь замедлить его. Невежды! Они не понимают, что этим только злят и подгоняют время бежать быстрее.
А он все идет…Снег набивается ему в сапоги, режет глаза, бьет по лицу. Но что ему снег! Готовый сорваться на бег, он подавляет в себе эту, как ему кажется, слабость.
Он открыл калитку и шагнул во двор. О! Сколько сил требовалось ему, чтоб просто стоять на ногах! Волнение и слабость охватили его. Он дрожал, но не от холода. Он стал медленно идти по дорожке. Хрустел снег – хрупкие снежинки ломались под сапогами. Снежинки.… Ах, как они похожи на человеческое счастье! Абсолютно все разные, невероятно красивые, но, хрупкие, живут не долго, ломаются от малейшей тяжести, тают в одно мгновение и оставляют мокрые следы…
А он все шел. Он и сам не знал, зачем иногда приходил сюда, тревожил старые, не дающие ему покоя воспоминания. Казалось бы, тридцать лет достаточно, чтоб смириться и забыть. Но только не для него.
Он сел на лавочку под дубом. В доме ему было делать нечего – там круглый год гуляют сквозняки и призраки его ускользнувшего счастья. Он забылся.…И ни о чем не думал. Одна лишь грусть овладела им. Он потерял счет времени.
Его пальцы уже окоченели, на ресницах и бровях застыл снег, кожу покрыла изморозь. Он стал похож на этакого снежного человека, потерявшего себя, сбившегося с пути, отвергнутого миром…Может он так бы и остался замерзать на лавке, но вдруг кто-то взял его за руку:
- Почему ты плачешь?
- Плачу?- и действительно на щеках его застыли крупные ледяные капли.
- Да, почему?
Он поднял голову. Маленькая девочка пристально смотрела на него. Ей было лет восемь. На растрепанных косичках были сосульки. Пухлые щеки были красные. Можно было подумать, что сама внучка Деда Мороза имела честь присесть с ним рядом. Он встретил ее взгляд, и тут же по телу разлилось тепло. Ее глаза лучились и сияли.
- Я болен…Тебя как зовут? И как ты здесь?
- Света. Я живу там. – Она указала на дом напротив.
Света…Она была, как будто послана богом скрасить его одиночество. Света.…В этой пурге ее глаза горели и согревали.
- Света…
- Что у тебя болит?
- Душа болит…
- А разве может душа болеть?
Боже! Сколько в ней было невинности и наивности. Маленькое светлое существо, еще не знающее боли и страданий!
- Да. Когда счастья нет…
- У тебя нет счастья?
- Нет… - отвечал он все тем же, сломанным жизненными передрягами, хриплым голосом.
Света погладила его седые волосы.
- Ты хороший. Почему ты несчастлив?
- Ты еще слишком мала. Ты не поймешь меня.
- Расскажи! Бабушка говорит мне, что я все понимаю, как взрослая. Она мне удивляется. А я удивляюсь её словам.- В ее глазах было столько интереса и глубины, что, казалось, в свои 8 лет она способна рассуждать как, взрослый человек. Настойчивый ее голос убедил его. Может, первый раз за последние сутки он улыбнулся. Он вдруг понял, что лучше слушателя не бывает на свете. Кто, как не маленький ребенок может сказать всю правду, помочь, подсказать, успокоить. А ведь иногда не нужно относиться к детям, как к детям. Нужно ставить их наравне с собой. Пока они малы, в них есть мудрость, которой порой так не хватает взрослым.
- Холодно. Зайдем в дом. – Он отвечал короткими фразами, привыкнув попусту не тратить слова.
Дверь болталась на петлях. Он стоял напротив, не решаясь войти. Света опередила его. Толкнув дверь, она взяла его за руку и повела внутрь. Половицы скрипели у них под ногами. Казалось, каждый звук и каждый шаг причиняет ему боль.
Наконец девочка остановилась у большого стола, непонятно почему сохранившемуся здесь. Стульев не было. Он посадил Свету на стол, а сам сел на пол напротив, прислонившись к стене. И пол, и стены были холодные.
- А мы не поздоровались! Привет!- Света смотрела на него и улыбалась во весь рот.
- Привет.
- Ты говори. Я буду слушать тебя.
- Что я могу тебе сказать?...
- Ты мне расскажи, почему тебе плохо. Мне очень интересно.
- И вправду. Почему бы и нет, – он все не решался начать говорить, ведь сейчас ему предстояло излить душу ребенку. Да ну и пусть!
- Я любил девушку. Это было очень давно. Тогда еще даже мама твоя не родилась. Мы встретились с ней случайно и сразу поняли, что должны быть вместе навсегда. И мы были… Если я не видел её хотя бы несколько часов, я как будто умирал, во мне просто не было сил. И мы не расставались с ней никогда. Купили этот дом, жили в нем и не думали о том, что же ждет нас впереди. Просто жили, просто мечтали, но любили не просто. Наши друзья не верили, что можно так любить. Это было что-то неземное…
- Это как?
- Я не смогу тебе объяснить - это надо чувствовать. Если ты когда-нибудь испытаешь это в жизни - ты поймешь, я обещаю тебе… Это самое лучшее что только может быть у человека! И у нас это было. Мы были без ума, мы потеряли рассудок, но оставались в трезвом уме…мы могли с ней молча смотреть друг на друга часами и ничего не говорить, но чувствовать друг друга! Настоящая любовь - вот что это было! А потом…она ушла…и я уже никогда и ни за что не смог бы быть с ней…
-Но ведь когда люди любят друг друга, они живут вместе до конца своих дней. Так даже в сказках пишут
-Ну, так это в сказках. Бывает, что сами ангелы не хотят, чтоб люди были вместе.
-Ангелы?... они живут на небесах.
-Да… А бывает так, что на земле человек исчезает и становится ангелом. Там, на небе…Я надеюсь, она стала ангелом и сейчас смотрит на нас.
- Что случилось тогда? Ты мне, пожалуйста, еще объясни. Я хочу понять.
Он хотел улыбнуться этой маленькой девочке, тому, как она еще мала и понимает не все его слова, но не смог.
- Она умерла, понимаешь? – он долго молчал, прежде чем снова начал говорить.
- Я, наверное, и не смогу сейчас вспомнить, что чувствовал тогда…наверное, ничего, кроме боли…мне казалось, я умер вместе с ней. Не знаю, как смог пережить это. А боль-то осталась… Сколько лет уже прошло, а я помню о ней и без нее чувствую себя одиноким….
Он замолчал. И Света молчала. Она была просто поражена его рассказом - столько чувств было в нем…
Вдруг её осенило:
-У тебя что, больше никого нет? А дети? А внуки, маленькие, как я?
-Есть. И внуки, и дети.
-Они что, не приходят к тебе в гости? Внуки у тебя большие уже, да?
Он молчал…Он не мог вспомнить, сколько лет старшему – восемь или девять? А младшему, кажется, шесть…нет, пять! Точно, пять. Дай бог памяти!
-Маленькие они у меня еще… - это все, что он мог сказать. Он был в смятении. Он же почти ничего не знает о своих внуках. Все эти годы он лелеял свои душевные раны. А семья? У него же есть семья!
Он посмотрел Свете прямо в глаза. И хоть она сидела далеко от него, он увидел в них свое отражение. Что-то в этот момент шевельнулось в его душе. Какое-то новое чувство. Не боль. Она отступила. Он не знал, что это было. Но он вдруг поднялся на ноги и пошел к двери. Света побежала за ним.
Они вышли на улицу. И снег уже кончился, и кончилась метель. Светило солнце, и его лицо светилось. Сейчас он знал, чего хотел. Он хотел повидать внуков. Сегодня. Немедленно! Он хотел посмотреть им в глаза и увидеть в их отражении себя.
Света. Она шла рядом, держа его за руку.
Она. Восьмилетняя девочка, сумевшая помочь человеку, идущему рядом, обрести смысл жизни. Сейчас они расстанутся, и каждый пойдет своей дорогой. Чья-то внучка и чей-то дедушка. Но каждый из них знал, что не забудет эту встречу…
Волох Татьяна, 18 лет, Санкт-Петербург
Рейтинг: 6
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Жар-Птица
Замечательное произведение! грамотно и с душой... мастерство автора. Бесспорно, молодец!
Замечательное произведение! грамотно и с душой... мастерство автора. Бесспорно, молодец!
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |