Мы не должны забывать всех…
…А дома чуткие ракиты,
Не шелохнутся на заре,
Давно у вдов глаза открыты,
Дубы в студёном серебре.
Все наши муки, наши беды
Расплавит жгучая слеза…
Труби, желанный рог победы,
Чтоб содрогнулись небеса!
Владимир Фёдоров.
На улице весна, май месяц. Цвётёт-невестится черёмуха, вот-вот распустится красавица-сирень, на пригорке, словно маленькое солнышко, радуется жизни жёлтенький миниатюрный цветочек мать-и-мачехи, по берегам рек и озёр важно кивает мохнатой головой озорная хохлатка. И над всем этим великолепием кружатся, жужжат, поют гимн весне её глашатые: пчёлы, шмели, птицы.
Не случайно земля принарядилась. Наступает самый главный день для нашей страны – Праздник Великой Победы. Но это – не обычный Праздник. Он - со слезами на глазах. Ветераны наденут парадные мундиры с орденами и медалями, молодые люди будут раздавать прохожим георгиевские ленточки. И мундиры, и ленточки - память о тех далёких суровых событиях.
Шестьдесят пять лет назад закончилась самая кровопролитная в истории планеты война. Выросли поколения людей, которые только по книгам, фильмам и рассказам старших знают, что это такое. Я тоже представитель этого поколения. Поколения, не знающего войны. Но чем дальше уходят страшные события Великой Отечественной, тем важнее для меня подвиг дедов и прадедов, бабушек и прабабушек.
Я не хочу делить участников войны на солдат и не солдат. По-моему, все они были солдатами, героями: кто непосредственно воевал с фашистами на фронте и кто ковал победу в тылу. В грозные времена многие сделали возможное и невозможное, чтобы мы сейчас радовались мирному небу над головой. И воины, и труженики тыла жили и работали под лозунгом: «Всё для фронта! Всё для победы!»
Этим жила вся страна: и взрослые, и дети.
Почти в каждой семье есть участники той войны. Из рассказов дедушки я узнала, что мой прадед - один из тех, кто не вернулся с фронта. Он, как и большинство мужчин, ушёл на фронт в июне сорок первого. Ушёл навсегда. Хотя верил (и очень верил), что после победы возвратится в родное село растить детей, сеять хлеб, встречать закаты и рассветы. Одним словом, жить. Но увы… Судьба распорядилась иначе. Вернее, фашисты распорядились иначе…
А моя прабабушка, как и тысячи русских женщин, осталась в тылу, одна, без мужа, с малолетними детьми. А их у неё было пятеро. Самому старшему (моему дедушке) тогда исполнилось всего-навсего семь годков. Чтобы прокормить многочисленную семью, ей нужно было трудиться от зари до зари и на ферме, и на полевых работах. Львиная доля того, что производилось женщинами, подростками и даже стариками в тылу, отправлялось обозами туда, на передовую, во имя нашей победы.
Вечером мать приходила очень уставшая. Ложиться спать приходилось далеко заполночь. Ломило руки, ноги, поясницу. А ведь дома ещё ожидало большое хозяйство: коровы, овцы, летом огород, сенокос. Да и ребятишки требовали заботы. Совсем как в этом стихотворении:
Пес давно уже подох,
В погребе – лишь мыши.
Ребятишки, что горох
В маленьком домишке.
Мать ругается в сердцах
И ворчит сердито:
«Не шныряйте там в сенцах,
Двери уж закрыты…
Вот придет отец с войны,
Затаитесь сразу.
Распустились, шалуны,
Без мужского глазу».
Волки воют за избой
Видно, сбились в стаю.
За дровами, за водой
Как идти, - не знает…
(Надежда Маркова. «Солдатка»)
Но ничего, не жаловалась. Всё воспринимала должным образом: ждала мужа и свято верила в победу над ненавистной Германией. Самое главное, осознавала: сейчас всем приходится трудно.
За старшего в семье оставался мой дедушка. Он тогда своим детским умом понимал, что необходимо во что бы то ни стало совмещать и физический труд, и учёбу. В школе ежедневно проводилось по четыре занятия. Учебников на всех не хватало (иногда занимались по одному на весь класс), и поэтому домашнюю работу выполняли сразу после занятий. Никто не думал симулировать из-за того, что ему не досталось книжки. Для детей военной поры домашние задания были святым делом.
Прибегал домой голодный: ребятишек в школе не кормили. Перекусив чем бог послал, мчался вместе с другими ребятами помогать заготавливать дрова, убирать урожай с пришкольного участка, собирать колоски и пропалывать лён на колхозных полях. Осенью он ходил собирать картошку, которую затем сушили и отправляли жителям Ленинграда. А вечером опять работа. Ведь домашние дела не могли долго ждать. А матери одной не справиться. С маленьких какой спрос, хотя и они своими слабыми ручонками помогали, как могли. Бегать спустя рукава детям было некогда.
Сколько раз ложились спать полуголодными. Но ребятишки понимали, что в деревне хоть и не сытно, но они не умрут с голода. Всегда найдут что-нибудь пожевать. Огород да скотинка выручат. А вот жителям осаждённого Ленинграда действительно несладко, ведь грызть асфальт не будешь. Поэтому и мирились деревенские ребятишки с тем, что значительную долю продуктов забирала война.
Хорошо, хоть босыми в мороз не ходили. Мало того, даже лаптей не носили. Носили обувку, которая была куплена или сделана до войны. В деревне Раменье существовала артель, где тачали сапоги и валяли валенки. Свято помня лозунг: «Всё для фронта, всё для победы!», часть обуви артельщики отправляли на фронт. Но кое-что оставалось и местным жителям.
А ещё дедушке запомнилась специальная рота, где молодых бойцов обучали ратному мастерству. И таким образом тыл тоже ковал победу над ненавистным врагом. Тогда парнишка не осознавал, что в той самой роте готовили «пушечное мясо» для прожорливой войны. Пятнадцати- семнадцатилетние пареньки, лихо стреляя и маршируя, не понимали, что ждёт их впереди. Ведь немногим из них суждено было вернуться с кровавых марсовых полей. Большинство из них перемолола беспощадная военная мясорубка. Это сейчас, спустя несколько десятков лет после нашей победы, всё явственнее осознаёшь, для чего на самом деле затевались в тылу эти маршировки и стрельбища. А тогда с радостью бегали смотреть на подготовку к военной службе своих старших товарищей. Да и сами мечтали поскорее очутиться в их рядах.
И ещё тыл возвращал в строй раненых бойцов. В деревне был госпиталь. Дедушка помнит, как приезжали машины и привозили тяжелораненых солдат. Сколько боли и страдания было написано на их лицах. И одновременно – сколько веры в то, что ненавистный враг будет сломлен. Местные жители помогали госпиталю, чем могли: продуктами, обувью, одеждой, рабочей силой. Отдавая иногда последнее, никто не роптал. Знали: это нужно для победы…
А с фронта домой изредка приходили небольшие треугольники. Это были короткие письма, написанные простым карандашом. И хотя эти письма почтальон приносил нечасто, их ждали, как праздника:
Слабо в лампе бьется пламя.
Ребятишек – восемь ртов.
Им письмо читает мама
От отца, что бьет врагов.
Как угли, горят глазенки,
Только носики сопят,
Замирают ребятенки:
Этой вести каждый рад.
Долгожданная бумажка
Дорога, как хлеб и кров.
Как же, как же… их папашка
Самый храбрый из бойцов.
В лампе уж погасло пламя,
А детишки все сидят,
Смотрят пристально, как мама
Повлажневший прячет взгляд.
(Надежда Маркова. «Письмо солдата»)
Всё происходило именно так, как написано в стихотворении. Но с той лишь разницей, что ртов было не восемь, а пять. Отец писал, что у него всё хорошо, что враги бегут, что он скоро вернётся домой. Из дома тоже отправлялись на фронт тёплые, ласковые письма, поддерживающие силы бойца в тяжёлых изнурительных походах. Полные домашнего уюта и любви послания служили хорошим подспорьем солдату в его нелёгком ратном деле.
А в марте сорок четвёртого треугольнички перестали приходить. А потом пришло страшное известие: пропал без вести. Боязно было смотреть в полные слёз и отчаяния материнские глаза…
Тысячи русских семей потеряли своих кормильцев на фронте. Но пришёл тот долгожданный день.
День Победы! Дедушка запечатлел его в памяти до мельчайших подробностей. Он вспоминает: «Я шёл в школу на уроки. Утро было очень пасмурное и холодное. Вдруг услышал невдалеке громкие слова «Победа!», «Победа!». Это жители собрались в центре села. Их было много, и все они кричали: «Победа! Победа!» На глазах у всех были слёзы радости».
Занятия в этот день отменили.
Мать в тот день очень плакала …
Более трёхсот человек, наших односельчан, погибло в годы войны. В знак памяти, скорби и благодарности жители села установили обелиск, на котором выбиты имена всех погибших. Там есть имя и моего прадедушки.
«Никто не забыт! Ничто не забыто!» - гласит надпись рядом с обелиском. Действительно, мы ни в коем случае не должны забывать имена тех, кто сложил головы в борьбе против фашизма. Подобное было бы кощунством с нашей стороны.
Но эти слова я хотела бы адресовать и тем, кто обеспечивал воинам надёжный тыл. Без женщин, стариков и детей русскому солдату было бы трудно справиться с лютым врагом. И мы, молодое поколение, обязаны помнить о подвиге всех без исключения героев, кто ковал победу и на фронте, и в тылу в той кровопролитной войне сорок первого – сорок пятого.
Апрель 2010г.
Не шелохнутся на заре,
Давно у вдов глаза открыты,
Дубы в студёном серебре.
Все наши муки, наши беды
Расплавит жгучая слеза…
Труби, желанный рог победы,
Чтоб содрогнулись небеса!
Владимир Фёдоров.
На улице весна, май месяц. Цвётёт-невестится черёмуха, вот-вот распустится красавица-сирень, на пригорке, словно маленькое солнышко, радуется жизни жёлтенький миниатюрный цветочек мать-и-мачехи, по берегам рек и озёр важно кивает мохнатой головой озорная хохлатка. И над всем этим великолепием кружатся, жужжат, поют гимн весне её глашатые: пчёлы, шмели, птицы.
Не случайно земля принарядилась. Наступает самый главный день для нашей страны – Праздник Великой Победы. Но это – не обычный Праздник. Он - со слезами на глазах. Ветераны наденут парадные мундиры с орденами и медалями, молодые люди будут раздавать прохожим георгиевские ленточки. И мундиры, и ленточки - память о тех далёких суровых событиях.
Шестьдесят пять лет назад закончилась самая кровопролитная в истории планеты война. Выросли поколения людей, которые только по книгам, фильмам и рассказам старших знают, что это такое. Я тоже представитель этого поколения. Поколения, не знающего войны. Но чем дальше уходят страшные события Великой Отечественной, тем важнее для меня подвиг дедов и прадедов, бабушек и прабабушек.
Я не хочу делить участников войны на солдат и не солдат. По-моему, все они были солдатами, героями: кто непосредственно воевал с фашистами на фронте и кто ковал победу в тылу. В грозные времена многие сделали возможное и невозможное, чтобы мы сейчас радовались мирному небу над головой. И воины, и труженики тыла жили и работали под лозунгом: «Всё для фронта! Всё для победы!»
Этим жила вся страна: и взрослые, и дети.
Почти в каждой семье есть участники той войны. Из рассказов дедушки я узнала, что мой прадед - один из тех, кто не вернулся с фронта. Он, как и большинство мужчин, ушёл на фронт в июне сорок первого. Ушёл навсегда. Хотя верил (и очень верил), что после победы возвратится в родное село растить детей, сеять хлеб, встречать закаты и рассветы. Одним словом, жить. Но увы… Судьба распорядилась иначе. Вернее, фашисты распорядились иначе…
А моя прабабушка, как и тысячи русских женщин, осталась в тылу, одна, без мужа, с малолетними детьми. А их у неё было пятеро. Самому старшему (моему дедушке) тогда исполнилось всего-навсего семь годков. Чтобы прокормить многочисленную семью, ей нужно было трудиться от зари до зари и на ферме, и на полевых работах. Львиная доля того, что производилось женщинами, подростками и даже стариками в тылу, отправлялось обозами туда, на передовую, во имя нашей победы.
Вечером мать приходила очень уставшая. Ложиться спать приходилось далеко заполночь. Ломило руки, ноги, поясницу. А ведь дома ещё ожидало большое хозяйство: коровы, овцы, летом огород, сенокос. Да и ребятишки требовали заботы. Совсем как в этом стихотворении:
Пес давно уже подох,
В погребе – лишь мыши.
Ребятишки, что горох
В маленьком домишке.
Мать ругается в сердцах
И ворчит сердито:
«Не шныряйте там в сенцах,
Двери уж закрыты…
Вот придет отец с войны,
Затаитесь сразу.
Распустились, шалуны,
Без мужского глазу».
Волки воют за избой
Видно, сбились в стаю.
За дровами, за водой
Как идти, - не знает…
(Надежда Маркова. «Солдатка»)
Но ничего, не жаловалась. Всё воспринимала должным образом: ждала мужа и свято верила в победу над ненавистной Германией. Самое главное, осознавала: сейчас всем приходится трудно.
За старшего в семье оставался мой дедушка. Он тогда своим детским умом понимал, что необходимо во что бы то ни стало совмещать и физический труд, и учёбу. В школе ежедневно проводилось по четыре занятия. Учебников на всех не хватало (иногда занимались по одному на весь класс), и поэтому домашнюю работу выполняли сразу после занятий. Никто не думал симулировать из-за того, что ему не досталось книжки. Для детей военной поры домашние задания были святым делом.
Прибегал домой голодный: ребятишек в школе не кормили. Перекусив чем бог послал, мчался вместе с другими ребятами помогать заготавливать дрова, убирать урожай с пришкольного участка, собирать колоски и пропалывать лён на колхозных полях. Осенью он ходил собирать картошку, которую затем сушили и отправляли жителям Ленинграда. А вечером опять работа. Ведь домашние дела не могли долго ждать. А матери одной не справиться. С маленьких какой спрос, хотя и они своими слабыми ручонками помогали, как могли. Бегать спустя рукава детям было некогда.
Сколько раз ложились спать полуголодными. Но ребятишки понимали, что в деревне хоть и не сытно, но они не умрут с голода. Всегда найдут что-нибудь пожевать. Огород да скотинка выручат. А вот жителям осаждённого Ленинграда действительно несладко, ведь грызть асфальт не будешь. Поэтому и мирились деревенские ребятишки с тем, что значительную долю продуктов забирала война.
Хорошо, хоть босыми в мороз не ходили. Мало того, даже лаптей не носили. Носили обувку, которая была куплена или сделана до войны. В деревне Раменье существовала артель, где тачали сапоги и валяли валенки. Свято помня лозунг: «Всё для фронта, всё для победы!», часть обуви артельщики отправляли на фронт. Но кое-что оставалось и местным жителям.
А ещё дедушке запомнилась специальная рота, где молодых бойцов обучали ратному мастерству. И таким образом тыл тоже ковал победу над ненавистным врагом. Тогда парнишка не осознавал, что в той самой роте готовили «пушечное мясо» для прожорливой войны. Пятнадцати- семнадцатилетние пареньки, лихо стреляя и маршируя, не понимали, что ждёт их впереди. Ведь немногим из них суждено было вернуться с кровавых марсовых полей. Большинство из них перемолола беспощадная военная мясорубка. Это сейчас, спустя несколько десятков лет после нашей победы, всё явственнее осознаёшь, для чего на самом деле затевались в тылу эти маршировки и стрельбища. А тогда с радостью бегали смотреть на подготовку к военной службе своих старших товарищей. Да и сами мечтали поскорее очутиться в их рядах.
И ещё тыл возвращал в строй раненых бойцов. В деревне был госпиталь. Дедушка помнит, как приезжали машины и привозили тяжелораненых солдат. Сколько боли и страдания было написано на их лицах. И одновременно – сколько веры в то, что ненавистный враг будет сломлен. Местные жители помогали госпиталю, чем могли: продуктами, обувью, одеждой, рабочей силой. Отдавая иногда последнее, никто не роптал. Знали: это нужно для победы…
А с фронта домой изредка приходили небольшие треугольники. Это были короткие письма, написанные простым карандашом. И хотя эти письма почтальон приносил нечасто, их ждали, как праздника:
Слабо в лампе бьется пламя.
Ребятишек – восемь ртов.
Им письмо читает мама
От отца, что бьет врагов.
Как угли, горят глазенки,
Только носики сопят,
Замирают ребятенки:
Этой вести каждый рад.
Долгожданная бумажка
Дорога, как хлеб и кров.
Как же, как же… их папашка
Самый храбрый из бойцов.
В лампе уж погасло пламя,
А детишки все сидят,
Смотрят пристально, как мама
Повлажневший прячет взгляд.
(Надежда Маркова. «Письмо солдата»)
Всё происходило именно так, как написано в стихотворении. Но с той лишь разницей, что ртов было не восемь, а пять. Отец писал, что у него всё хорошо, что враги бегут, что он скоро вернётся домой. Из дома тоже отправлялись на фронт тёплые, ласковые письма, поддерживающие силы бойца в тяжёлых изнурительных походах. Полные домашнего уюта и любви послания служили хорошим подспорьем солдату в его нелёгком ратном деле.
А в марте сорок четвёртого треугольнички перестали приходить. А потом пришло страшное известие: пропал без вести. Боязно было смотреть в полные слёз и отчаяния материнские глаза…
Тысячи русских семей потеряли своих кормильцев на фронте. Но пришёл тот долгожданный день.
День Победы! Дедушка запечатлел его в памяти до мельчайших подробностей. Он вспоминает: «Я шёл в школу на уроки. Утро было очень пасмурное и холодное. Вдруг услышал невдалеке громкие слова «Победа!», «Победа!». Это жители собрались в центре села. Их было много, и все они кричали: «Победа! Победа!» На глазах у всех были слёзы радости».
Занятия в этот день отменили.
Мать в тот день очень плакала …
Более трёхсот человек, наших односельчан, погибло в годы войны. В знак памяти, скорби и благодарности жители села установили обелиск, на котором выбиты имена всех погибших. Там есть имя и моего прадедушки.
«Никто не забыт! Ничто не забыто!» - гласит надпись рядом с обелиском. Действительно, мы ни в коем случае не должны забывать имена тех, кто сложил головы в борьбе против фашизма. Подобное было бы кощунством с нашей стороны.
Но эти слова я хотела бы адресовать и тем, кто обеспечивал воинам надёжный тыл. Без женщин, стариков и детей русскому солдату было бы трудно справиться с лютым врагом. И мы, молодое поколение, обязаны помнить о подвиге всех без исключения героев, кто ковал победу и на фронте, и в тылу в той кровопролитной войне сорок первого – сорок пятого.
Апрель 2010г.
Серебрякова Алёна, 15 лет, д. Ореховно
Рейтинг: 1
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |