День не удался с самого начала: я забыла проездной дома, автобус застрял в пробке, потом трамваи встали, я всюду опоздала, телефон сел, теперь иду домой пешком, потому что кончились деньги, а зайцем ехать не хочется. И погода была серая, тоскливая.
Пошёл дождь. Он летел, и падал, и умирал, разбиваясь об асфальт. Летел над моей непокрытой головой и умирал под моими промокшими ногами. Но мне не было его жалко – он хорошо умирал, если, конечно, возможно применить понятие «хорошо» к смерти. Дождь, он всех любил: он парил в своем последнем полете и, приближаясь к земле и к концу, целовал все, что ни попадалось у него на пути. Он целовал небо, облака, деревья, дома, людей – в нос, уши, лоб, губы, в самое сердце…
И я шла, шла пешком, без зонта, в хлюпающих ботинках. И мне было даже как будто весело от того, как копошатся люди,"спасаясь" от дождя, и как хлюпают мои ботинки и мой нос.
Задул ветер, сильный, свободный. Он выворачивал зонты, шуршал пакетами, дергал людей за уши. Он подхватывал капли и нес их прямо мне в лицо, освежающе покалывая хлесткими ударами.
А потом дождь кончился. Весь умер, исчез, растворился. Вместе с ветром. А город стоял умытый; и дорога, и деревья, и дома, и даже люди, хоть они и настойчиво сопротивлялись, бегая с зонтами от дождя, тоже были теперь умытые. Все стало вдруг спокойно и умиротворенно. Наверное, как после теплой ванны с пеной. Или без.
А еще потом пробилось вечернее солнце сквозь полегчавшие тучи. Прямо как я без очереди в буфете. А солнце пробилось – и давай всех обнимать и щекотать глаза и нос. Какая-то добрая теплота стала разливаться внутри меня так же, как разливалось предзакатное солнце мягким золотом на горизонт.
Асфальт высох, стал белым. Впереди меня шла девочка. Маленькая, почти малюсенькая, с мамой за ручку. А еще за ручку с воздушным шариком: огромным, почти с нее ростом, но невесомым; со звездами, зеленым и прозрачным. Мы с солнцем смотрели на шарик, и сквозь него город становился изумрудным, волшебным, сказочным.
А я иду и понимаю, как много счастья вокруг – в ветре, дожде, солнце, воздушных шарах…
Я ускорила шаг и пошла в другой очаг счастья, в самый родной – домой, к маме. Она, наверное, уже волнуется.

Asya Ле, 17 лет, Санкт-Петербург

Рейтинг: 1