Что я знаю о Великой Отечественной войне войне
Все подрастающее поколение знает о Великой Отечественной войне по фильмам, книгам, рассказам знакомых и близких. Прошло уже 67 лет с того дня, когда пришла долгожданная весть: война закончилась, закончилась победой нашей армии. Мы всегда гордились подвигами русских солдат, но сейчас мне хотелось бы написать о другом.
Подвиг людей в годы Великой отечественной войны – это не только сражаться на поле боя или ходить в разведку, это и умение выжить в нечеловеческих условиях. К такому выводу я пришла после того, как наша учительница рассказала о человеке, с которым ей пришлось жить рядом. Эту женщину звали Моисеенко Наталья Андреевна, она коренная ленинградка. Родилась в 1919 году. Детство было как и у всех детей довоенного времени. Училась неплохо, но стремилась поскорее окончить школу и пойти работать, чтобы, как настоящая комсомолка, приносить пользу не только Родине, но и маме. Они жили вдвоем. Сначала в коммуналке, где на шесть семей были общие кухня и туалет. Это была большая дружная семья, и Наталья Андреевна всегда вспоминала о своих соседях с теплотой и любовью.
Перед войной, в 1939 году, маме Натальи Андреевны выделили на заводе однокомнатную квартиру. Какое это было счастье! Был куплен круглый стол, кожаный диван, венские стулья, были связаны новые салфетки, вышиты занавески и скатерть… Они были уверены, что этот уютный уголок никогда не посетит беда. Перед самым отъездом на новое место жительства соседи подарили женщинам маленького котенка. Как и полагается Феня (так назвали кошечку), первой вошла в новую квартиру. Вскоре она выросла и стала всеобщей любимицей.
Незадолго до войны Наталье Андреевне приснился сон: идет она по зеленому лугу, кругом красные цветы, ярко светит солнце, и вдруг будто черная туча закрывает свет. Но это не туча, а черная птица, распластав крылья, камнем падает на беззащитную Наташу. Она напугана, бежит от птицы, кричит, а вместо больших красных цветов на лугу лежат кровавые куски мяса. Было так страшно, что Наталья закричала во сне. Когда мама услышала про страшный сон, она сразу сказала: «Не к добру, будет беда».
И, действительно, через несколько дней все узнали о начале войны. Первое сообщение об этом страшном событии Наташа с мамой услышали дома. В квартире было радио – такая большая черная тарелка. Они сразу оделись и вышли на улицу, где уже собралось много народу и все говорили только об одном. Многие женщины плакали.
И потекли однообразные дни, наполненные работой, слезами, новостями с фронта…
Когда 8 сентября кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинграда, жить стало тяжелее. Нужно было защищать город. Каждое утро Наталья с подругами отправлялись на «оборонку» - так называли рытье противотанковых рвов и сооружение проволочных заграждений. Линия обороны находилась в черте города, и до своей «работы» девчонки добирались на трамвае по территории, которую постоянно обстреливали.
Среди обессиленных, изголодавшихся девчонок выбирали годных на фронт.
Соседка Натальи работала в госпитале и, видя, какая она тощая, дала ей справку, по которой она не может быть отправлена на фронт.
Самым тяжелым был 1942 год. И хотя уже было налажено снабжение блокадного города по Ладожскому озеру, продуктов катастрофически не хватало. По карточке Наталья получала 125 граммов хлеба в сутки на себя и на маму, которая уже почти не вставала. Что это был за хлеб?! В его состав входили опилки, отруби, жмых…
Зима в этот год выдалась холодная. Все, что можно было сжечь из мебели, они сожгли. Что можно было съесть – съели. У них оставалась только кошка. И что интересно: она совсем не была худой. Может, ловила где-то крыс (они бы и сами в то время от крыс не отказались), а. может, нашла склад с продовольствием. И вот мама, которая уже несколько дней лежала обессиленная от голода, стала просить:
- Наташа, поймай кошку.
- Зачем?
- Свари, хоть немного поедим.
Наташа поймала кошку…
Мама ела с большим аппетитом. Наталья понимала, что нельзя голодному человеку есть много, но она не смогла забрать у нее тарелку, так как боялась обидеть. На следующий день мама умерла – высохший желудок не принял такого обилия пищи.
Как и полагается по христианскому обычаю, Наталья обмыла тело мамы и положила на стол. Так они и жили с ней полтора месяца. На вопрос: не страшно ли было? Наверно, от запаха разлагающегося тела нечем было дышать? Наталья Андреевна отвечала: запаха никакого не было. Да и чему пахнуть? Кости да кожа. И не боялась. Не было сил бояться, удивляться, радоваться… А хоронить было нельзя, пока врач не даст разрешение на захоронение. Покойники были почти в каждой квартире, поэтому очередь дошла только через полтора месяца.
Когда Наталья получила разрешение, то поняла, что одна не справится. Она пошла к подруге и попросила ее помочь. За эту помощь она обещала отдать спрятанную на «черный день» гречку. Подруга Нина согласилась. Девушки завернули тело в простыню, привязали к санкам, вытянули их на лестничную клетку и пустили вниз как с горки. На улице по подтаявшему снегу катить было легче, но все равно они очень устали, пока добрались до Пискаревского кладбища. Там были вырыты огромные траншеи, куда сваливали трупы. В такую яму девушки и столкнули свой груз. Когда яма наполнялась трупами, ее заравнивали трактором.
Вернувшись домой, Наталья сказала: «Нина, прости меня, но мне ничего не оставалось, как обмануть тебя. Одна бы я не справилась. Нет у меня гречки». Нина тяжело вздохнула, но все поняла.
Наталья настолько ослабела, что за водой ходила с 3-литровым бидоном, и тот полный унести не могла. Она вспоминала: идешь, держишься за стену дома и даже маленький камешек обходишь. Не дай Бог, упадешь – никто не поднимет. А самой не встать.
Наталье Андреевне было в это время 23 года, и при росте 166 см весила она всего 31 кг.
Просто чудо, что она выжила в таком аду. Она всегда с благодарностью вспоминала поэтессу Ольгу Берггольц, голос которой ленинградцы слышали ежедневно по радио и всегда ждали от нее добрых вестей. Именно Олечка (как все ее тогда называли) сообщила людям о прорыве блокадного кольца.
После войны, в 1946 году, Наталья Андреевна встретила своего мужа Василия Терентьевича. Он служил в Ленинграде. Он и привез ее в Кузбасс. Семья поселилась в Прокопьевске.
Давно уже нет в живых Василия Терентьевича, всего на несколько лет пережила своего мужа Наталья Андреевна (она умерла 1996 году), но соседи до сих пор с теплотой отзываются об этих людях.
И самое, как мне кажется, страшное: после того как Наталья Андреевна уехала из родного города, она за 50 лет не смогла найти в себе силы, чтобы вновь туда вернуться.
После этого рассказа я поняла, что о войне я знаю еще очень и очень мало, и порой подвиг заключается просто в желании выжить и жить дальше.
Подвиг людей в годы Великой отечественной войны – это не только сражаться на поле боя или ходить в разведку, это и умение выжить в нечеловеческих условиях. К такому выводу я пришла после того, как наша учительница рассказала о человеке, с которым ей пришлось жить рядом. Эту женщину звали Моисеенко Наталья Андреевна, она коренная ленинградка. Родилась в 1919 году. Детство было как и у всех детей довоенного времени. Училась неплохо, но стремилась поскорее окончить школу и пойти работать, чтобы, как настоящая комсомолка, приносить пользу не только Родине, но и маме. Они жили вдвоем. Сначала в коммуналке, где на шесть семей были общие кухня и туалет. Это была большая дружная семья, и Наталья Андреевна всегда вспоминала о своих соседях с теплотой и любовью.
Перед войной, в 1939 году, маме Натальи Андреевны выделили на заводе однокомнатную квартиру. Какое это было счастье! Был куплен круглый стол, кожаный диван, венские стулья, были связаны новые салфетки, вышиты занавески и скатерть… Они были уверены, что этот уютный уголок никогда не посетит беда. Перед самым отъездом на новое место жительства соседи подарили женщинам маленького котенка. Как и полагается Феня (так назвали кошечку), первой вошла в новую квартиру. Вскоре она выросла и стала всеобщей любимицей.
Незадолго до войны Наталье Андреевне приснился сон: идет она по зеленому лугу, кругом красные цветы, ярко светит солнце, и вдруг будто черная туча закрывает свет. Но это не туча, а черная птица, распластав крылья, камнем падает на беззащитную Наташу. Она напугана, бежит от птицы, кричит, а вместо больших красных цветов на лугу лежат кровавые куски мяса. Было так страшно, что Наталья закричала во сне. Когда мама услышала про страшный сон, она сразу сказала: «Не к добру, будет беда».
И, действительно, через несколько дней все узнали о начале войны. Первое сообщение об этом страшном событии Наташа с мамой услышали дома. В квартире было радио – такая большая черная тарелка. Они сразу оделись и вышли на улицу, где уже собралось много народу и все говорили только об одном. Многие женщины плакали.
И потекли однообразные дни, наполненные работой, слезами, новостями с фронта…
Когда 8 сентября кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинграда, жить стало тяжелее. Нужно было защищать город. Каждое утро Наталья с подругами отправлялись на «оборонку» - так называли рытье противотанковых рвов и сооружение проволочных заграждений. Линия обороны находилась в черте города, и до своей «работы» девчонки добирались на трамвае по территории, которую постоянно обстреливали.
Среди обессиленных, изголодавшихся девчонок выбирали годных на фронт.
Соседка Натальи работала в госпитале и, видя, какая она тощая, дала ей справку, по которой она не может быть отправлена на фронт.
Самым тяжелым был 1942 год. И хотя уже было налажено снабжение блокадного города по Ладожскому озеру, продуктов катастрофически не хватало. По карточке Наталья получала 125 граммов хлеба в сутки на себя и на маму, которая уже почти не вставала. Что это был за хлеб?! В его состав входили опилки, отруби, жмых…
Зима в этот год выдалась холодная. Все, что можно было сжечь из мебели, они сожгли. Что можно было съесть – съели. У них оставалась только кошка. И что интересно: она совсем не была худой. Может, ловила где-то крыс (они бы и сами в то время от крыс не отказались), а. может, нашла склад с продовольствием. И вот мама, которая уже несколько дней лежала обессиленная от голода, стала просить:
- Наташа, поймай кошку.
- Зачем?
- Свари, хоть немного поедим.
Наташа поймала кошку…
Мама ела с большим аппетитом. Наталья понимала, что нельзя голодному человеку есть много, но она не смогла забрать у нее тарелку, так как боялась обидеть. На следующий день мама умерла – высохший желудок не принял такого обилия пищи.
Как и полагается по христианскому обычаю, Наталья обмыла тело мамы и положила на стол. Так они и жили с ней полтора месяца. На вопрос: не страшно ли было? Наверно, от запаха разлагающегося тела нечем было дышать? Наталья Андреевна отвечала: запаха никакого не было. Да и чему пахнуть? Кости да кожа. И не боялась. Не было сил бояться, удивляться, радоваться… А хоронить было нельзя, пока врач не даст разрешение на захоронение. Покойники были почти в каждой квартире, поэтому очередь дошла только через полтора месяца.
Когда Наталья получила разрешение, то поняла, что одна не справится. Она пошла к подруге и попросила ее помочь. За эту помощь она обещала отдать спрятанную на «черный день» гречку. Подруга Нина согласилась. Девушки завернули тело в простыню, привязали к санкам, вытянули их на лестничную клетку и пустили вниз как с горки. На улице по подтаявшему снегу катить было легче, но все равно они очень устали, пока добрались до Пискаревского кладбища. Там были вырыты огромные траншеи, куда сваливали трупы. В такую яму девушки и столкнули свой груз. Когда яма наполнялась трупами, ее заравнивали трактором.
Вернувшись домой, Наталья сказала: «Нина, прости меня, но мне ничего не оставалось, как обмануть тебя. Одна бы я не справилась. Нет у меня гречки». Нина тяжело вздохнула, но все поняла.
Наталья настолько ослабела, что за водой ходила с 3-литровым бидоном, и тот полный унести не могла. Она вспоминала: идешь, держишься за стену дома и даже маленький камешек обходишь. Не дай Бог, упадешь – никто не поднимет. А самой не встать.
Наталье Андреевне было в это время 23 года, и при росте 166 см весила она всего 31 кг.
Просто чудо, что она выжила в таком аду. Она всегда с благодарностью вспоминала поэтессу Ольгу Берггольц, голос которой ленинградцы слышали ежедневно по радио и всегда ждали от нее добрых вестей. Именно Олечка (как все ее тогда называли) сообщила людям о прорыве блокадного кольца.
После войны, в 1946 году, Наталья Андреевна встретила своего мужа Василия Терентьевича. Он служил в Ленинграде. Он и привез ее в Кузбасс. Семья поселилась в Прокопьевске.
Давно уже нет в живых Василия Терентьевича, всего на несколько лет пережила своего мужа Наталья Андреевна (она умерла 1996 году), но соседи до сих пор с теплотой отзываются об этих людях.
И самое, как мне кажется, страшное: после того как Наталья Андреевна уехала из родного города, она за 50 лет не смогла найти в себе силы, чтобы вновь туда вернуться.
После этого рассказа я поняла, что о войне я знаю еще очень и очень мало, и порой подвиг заключается просто в желании выжить и жить дальше.
татьяна маменкова, 15 лет, с. Большая Талда
Рейтинг: 3
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |