Облако
К тому моменту, как я нашла своё облако, я, если честно, частенько подумывала о хорошенько намыленной верёвке. Примерно с тех пор, как умер отец, и мы с матерью остались одни.
Но дело было не в том, что я тосковала по папе. Это, конечно, тоже. Основной причиной было то, что примерно в это время климат УПОРЯДОЧИЛСЯ. Пять долгих лет – пока я не улетела из этого проклятого мира, 20 сентября прошлого года ничем не отличалось от 20 сентября нынешнего и будущего. НИЧЕМ. Даже был издан «вечный» календарь с прогнозом погоды на каждый день – вплоть до десятых градуса и малейшим колебанием скорости ветра. С точным временем начала всех природных явлений. Какое-то третьесортное издательство неплохо на нём подзаработало.
День, когда я лицом к лицу столкнулась со своей сказкой, был 11 мая. Из «вечного» календаря я знала, что первая гроза в году приходиться именно на этот день, а температура воздуха резко понижается, но всё же умудрилась забыть дома зонт, и пошла в школу в лёгкой куртке. КАК ВСЕГДА.
Я жила на окраине крупного города и каждый день – Боже, каждый день! – шла в школу по заброшенным путям, где стояли никому не нужные вагоны – пристанище бродяг и юных наркоманов, ищущих уединения со своей бесценной дозой.
Каждый год первая гроза начиналась в половину четвёртого – именно в это время я возвращалась со школы – снова по заржавленным рельсам мимо кладбища поездов.
И когда полил дождь, я, недолго думая, залезла в первый же вагон с взломанной дверью в кабину машиниста.
Я была там не первый раз – вечно забываю зонтик в дождь. Я прекрасно изучила всю нехитрую обстановку вагона, но в тот раз меня не покидало ощущение, что здесь что-то изменилось. Всё тот же хруст битого бутылочного стекла под кроссовками. И разбитая страшным ударом приборная панель всё та же. Те же клочки высохшей травы, пробивающиеся сквозь заржавленный пол под сиденьем, некогда мягким и уютным, а ныне выпотрошенным. Стёкла всё ещё держались на месте, хотя их давно покрыла паутина трещин – мелких и крупных. Я, помнится, всё удивлялась, как эта консервная банка укрывает от дождя.
У самого вагона – насколько позволяли разглядеть грязные окна – сверкнула молния, и вскоре грянул гром. По стёклам, словно ручейки весной, пробегали дорожки от дождевых капель. Я открыла дверь в вагон и вошла.
И тогда до меня наконец дошло, ЧТО не так. Сиденья пригородной электрички, на которые снизу были налеплены гроздья разноцветной жвачки, стены в струпьях краски, из-под которых стыдливо, будто язвы прокажённого, выглядывали заржавленные стены, покрытые самыми разнообразными надписями и рисунками – ВСЁ расплывалось, растворялось на глазах, как слой бездарной картины, стёртый, дабы открыть подлинный шедевр.
Почти над самым полом парило огромное белоснежное облако, и как только я подошла к нему и дотронулась до его поверхности, тёплой и мягкой, как шкура неведомого зверя, вся ненужная краска исчезла без следа. Передо мной простирались бескрайние изумрудные холмы, золотые леса, населённые прекрасноголосыми эльфами и бесконечные дороги, по которым бродят златоволосые путники с янтарными глазами диких зверей.
Я скинула на землю школьную сумку и быстро настрочила в первой попавшейся тетради записку для матери. Я знала – на следующий день её найдут на полу заброшенного вагона. Потом я сорвала с шеи медальон с изображением королевского коршуна – проводника души. Мне его подарил когда-то отец.
А потом я села на облако, и оно взмыло вверх, пронося меня над чудесным миром, который открылся мне так ненадолго, и который я всю жизнь буду считать своим домом.
Вы хотите знать, куда принесло меня, наконец, облако после того, как я пролетела над сказочной страной, и что со мной стало дальше? Всё просто. Я оказалась у письменного стола, заваленного кипами бумаги и карандашами. В углу комнаты сыто похрустывал дровами камин. А облако стало высоким викторианским креслом.
Так, много лет назад, я стала сказочницей. Это было очень давно и с тех пор мои плечи согнулись, волосы поседели и белизной могут сравниться с облаком, которое принесло меня сюда. Только глаза до сих пор острые, как у хищной птицы, и похожи на золотые очи странников из волшебной страны, что так часто попадают в мои сказки.
Но дело было не в том, что я тосковала по папе. Это, конечно, тоже. Основной причиной было то, что примерно в это время климат УПОРЯДОЧИЛСЯ. Пять долгих лет – пока я не улетела из этого проклятого мира, 20 сентября прошлого года ничем не отличалось от 20 сентября нынешнего и будущего. НИЧЕМ. Даже был издан «вечный» календарь с прогнозом погоды на каждый день – вплоть до десятых градуса и малейшим колебанием скорости ветра. С точным временем начала всех природных явлений. Какое-то третьесортное издательство неплохо на нём подзаработало.
День, когда я лицом к лицу столкнулась со своей сказкой, был 11 мая. Из «вечного» календаря я знала, что первая гроза в году приходиться именно на этот день, а температура воздуха резко понижается, но всё же умудрилась забыть дома зонт, и пошла в школу в лёгкой куртке. КАК ВСЕГДА.
Я жила на окраине крупного города и каждый день – Боже, каждый день! – шла в школу по заброшенным путям, где стояли никому не нужные вагоны – пристанище бродяг и юных наркоманов, ищущих уединения со своей бесценной дозой.
Каждый год первая гроза начиналась в половину четвёртого – именно в это время я возвращалась со школы – снова по заржавленным рельсам мимо кладбища поездов.
И когда полил дождь, я, недолго думая, залезла в первый же вагон с взломанной дверью в кабину машиниста.
Я была там не первый раз – вечно забываю зонтик в дождь. Я прекрасно изучила всю нехитрую обстановку вагона, но в тот раз меня не покидало ощущение, что здесь что-то изменилось. Всё тот же хруст битого бутылочного стекла под кроссовками. И разбитая страшным ударом приборная панель всё та же. Те же клочки высохшей травы, пробивающиеся сквозь заржавленный пол под сиденьем, некогда мягким и уютным, а ныне выпотрошенным. Стёкла всё ещё держались на месте, хотя их давно покрыла паутина трещин – мелких и крупных. Я, помнится, всё удивлялась, как эта консервная банка укрывает от дождя.
У самого вагона – насколько позволяли разглядеть грязные окна – сверкнула молния, и вскоре грянул гром. По стёклам, словно ручейки весной, пробегали дорожки от дождевых капель. Я открыла дверь в вагон и вошла.
И тогда до меня наконец дошло, ЧТО не так. Сиденья пригородной электрички, на которые снизу были налеплены гроздья разноцветной жвачки, стены в струпьях краски, из-под которых стыдливо, будто язвы прокажённого, выглядывали заржавленные стены, покрытые самыми разнообразными надписями и рисунками – ВСЁ расплывалось, растворялось на глазах, как слой бездарной картины, стёртый, дабы открыть подлинный шедевр.
Почти над самым полом парило огромное белоснежное облако, и как только я подошла к нему и дотронулась до его поверхности, тёплой и мягкой, как шкура неведомого зверя, вся ненужная краска исчезла без следа. Передо мной простирались бескрайние изумрудные холмы, золотые леса, населённые прекрасноголосыми эльфами и бесконечные дороги, по которым бродят златоволосые путники с янтарными глазами диких зверей.
Я скинула на землю школьную сумку и быстро настрочила в первой попавшейся тетради записку для матери. Я знала – на следующий день её найдут на полу заброшенного вагона. Потом я сорвала с шеи медальон с изображением королевского коршуна – проводника души. Мне его подарил когда-то отец.
А потом я села на облако, и оно взмыло вверх, пронося меня над чудесным миром, который открылся мне так ненадолго, и который я всю жизнь буду считать своим домом.
Вы хотите знать, куда принесло меня, наконец, облако после того, как я пролетела над сказочной страной, и что со мной стало дальше? Всё просто. Я оказалась у письменного стола, заваленного кипами бумаги и карандашами. В углу комнаты сыто похрустывал дровами камин. А облако стало высоким викторианским креслом.
Так, много лет назад, я стала сказочницей. Это было очень давно и с тех пор мои плечи согнулись, волосы поседели и белизной могут сравниться с облаком, которое принесло меня сюда. Только глаза до сих пор острые, как у хищной птицы, и похожи на золотые очи странников из волшебной страны, что так часто попадают в мои сказки.
Яковлева Ксения, 17 лет, Санкт-Петербург
Рейтинг: 0
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |