Конфеты со вкусом счастья
Конфеты со вкусом счастья.
- Эмми! Ах ты, маленькая…! А ну иди сюда! – с этими словами девушка лет шестнадцати выбежала из комнаты.
- Мама! – кричала другая, которой не дать больше десяти.
Повернув за угол, девочка наткнулась на женщину средних лет и тут же спряталась за нее.
- Что случилось? – спросила женщина в недоумении.
- Рэна хочет меня убить!
- Ну что за глупости…
- Тебе не спастись! – раздался голос из коридора и, мгновение спустя девушка уже стояла перед ними.
- Мама, спаси меня! – завизжала Эмили, схватившись за фартук женщины.
- Что ты опять натворила?
- Ничего! – поспешно отвечала девочка.
- Ах, значит ничего?! – глаза Рэны засияли недобрым блеском, и она протянула пустую коробочку для леденцов, - А как ты объяснишь это?
- Дело всего лишь в конфетах? – спросила женщина.
- Всего лишь? Это мои самые любимые леденцы – очень редкие конфеты, которые продаются только в одном магазине города. А самое главное – она об этом знала, но это не помешало ей запихать себе в рот все без остатка.
- И все же это конфеты. Прости на этот раз сестру, она все еще ребенок, чего не сказать о тебе. Пора бы повзрослеть…
- Но мама…
- Не волнуйся, Эмми я сама накажу, - с этими словами женщина посмотрела на девочку и добавила, - пойдем, поможешь мне с посудой.
Сказав это, женщина направилась по коридору.
- Помыть посуду. Какое ужасное наказание, не правда ли? О нет, не ужасное. Судьба ко мне благосклонна, однако, - съязвила Эмили и побежала вслед за матерью.
Девушка проводила ее недовольным взглядом, потом посмотрела на наручные часы: без десяти три пополудни.
- Успею до ужина, если поеду на велосипеде, - пробормотала она, завязывая светло-русые длинные волосы в хвост.
Рэна была старшей из двух сестер. Их родители – Кей и Элисон Хадсон были в глазах детей чем-то вроде идеала семейной пары. Кей Хадсон, топ-менеджер одной из ведущих компаний – всегда серьезный, ответственный, но отзывчивый работник. Правда, дома он превращается в простодушного, даже беззаботного человека. Элисон Хадсон – семейный психолог в «отставке»: после замужества она решила посвятить себя заботе о семье. Теперь ее излюбленное занятие – уход за небольшим садиком при доме. Для дочерей она являлась доброй, всегда немного загадочной и справедливой феей.
Наверно, именно эта теплая атмосфера в семье так привлекала Рэну и Эмили. Они понимали, что их родители действительно счастливы в браке и очень дорожили этой редкостью.
Рэна притормозила у кондитерского магазина, на стеклянной витрине которого красовались самые необычные сладости. Оставив велосипед снаружи, она посмотрела на часы: прошло полтора часа.
- Если бы не Эмми…, - негодовала она, поправляя немного потрепанную челку.
Девушка зашла в кондитерскую и спустя несколько минут вышла с небольшой разноцветной коробочкой в руках. Положив ее в корзину велосипеда, она запрыгнула на сиденье и поехала вверх по улице.
Рэну не назвать безответственным ребенком: она никогда не заваливала тестов, была серьезна в исполнении своих школьных обязанностей и хороша в спорте. Но, тем не менее, ее не назвать и занудой: за чтобы ни взялась девушка, в ней всегда присутствовала детская непосредственность. Не наивная, но добрая Рэна никогда не притворялась идеальной ученицей и даже не стремилась к этому. Как и всем людям, ей были присущи такие эмоции, как гнев, нетерпеливость, более того, она могла быть на редкость вредной особой. Но оставаясь искренней, девушка притягивала к себе людей и даже ее насмешливые выходки сопровождались снисходительной улыбкой со стороны одноклассников. Что касается ее взаимоотношений с сестрой, они всегда были немного отстраненными. Не сказать, что Рэна недолюбливала сестру: при необходимости она всегда была готова помочь ей и поддержать ее. Когда девушка шутливо издевалась над сестрой, ее всегда смешила ее реакция: смущенное негодование. В такие моменты она не могла больше продолжать шутить над ней, и издевательская улыбочка сменялась заботливой. Наверно, это происходило потому, что в Эмили Рэна видела десятилетнюю себя. Нахлынувшие детские воспоминания умиляли ее, и это порой заставляло ее неосознанно крепко обнять сестру, словно игрушку.
Эмили сидела на скамейке - качелях на заднем дворе и болтала ногами. Она рассматривала их маленький садик, окруженный «живым» зеленым забором. Все в этом мирном уголке говорило о расцвете весны: густые кусты белых роз, цветущие вишни, свежий мохнатый газон. Некое волшебство этому пейзажу придавали и последние лучи солнца, но почему-то созерцая все это великолепие, Эмили становилось тоскливо.
Вдруг девочка потянулась за чем-то в карман своего мини-комбинезона и тут же сжала в кулачке.
В это же время на задний дворик вышла Элисон. Взглянув на свою дочь, она умилительно улыбнулась: маленькая Эмми с двумя хвостиками очень напоминала потерянного щенка. Девочка заметила мать только когда она подошла к ней совсем близко и, присев на корточки напротив нее, спросила, указывая на ладонь, сжатую в кулачке:
- Что там у тебя, милая?
- Вот, - пробормотала та, раскрывая ладони. Это был вишневый леденец в розовой обертке.
- А это не одна из тех самых конфет, что так любит твоя сестра?
- Я подумала, что будет намного вкуснее, если она будет еще желанней, - после этих слов девочка опустила взгляд на конфету.
- А ведь ты намного добрее, чем хочешь казаться, - проговорила женщина, убирая прядь непослушных волнистых волос с лица дочери и почти шепча, - ты ведь и правда желаешь ей счастья.
- Угу, - пробормотала Эмили себе под нос, ощутив теплую ладонь матери на своей щеке и краснея все больше с каждым мгновением. Подняв взор с леденца, девочка встретилась с добродушным взглядом матери.
Эмили была по натуре своей очень стеснительной девочкой. Она смущенно опускала глаза всякий раз, когда ее хвалили, не находя слов в свое оправдание. Да-да, именно оправдание: она не могла поверить, что ее хвалят, это были моменты счастья, когда она понимала, что у нее получилось сделать что-то хорошее для кого-то. И совсем неважно для кого – лишь бы улыбка засияла на лице этого человека. Только при своей старшей сестре девочка вела себя высокомерно. Когда Эмми хвалили при Рэне, она могла сказать только «Ну, конечно! Что и следовало ожидать от МЕНЯ!» И, как вы уже догадываетесь, причиной подобного поведения могло быть лишь одно чувство – непреодолимая любовь к сестре. Эмили всегда стремилась быть похожей на свою сестру, но упорно не хотела этого показывать. Она – ребенок, тут уж ничего не попишешь.
- Элисон, подойди сюда! Мне нужна твоя помощь! – из глубины коридора послышался немного грубоватый, но добрый мужской голос.
Иду! – отозвалась та, потом, погладив дочь по голове, добавила почти шепотом, - надеюсь, в этот раз ты сможешь ей отдать леденец.
Девочка не сразу осознала произошедшее, а когда поняла, ошарашенно подняла голову, но матери уже не было рядом.
- Откуда она знает про шкатулочку?.. – в недоумении прошептала она, закрывая покрасневшее лицо руками.
Когда Рэна вернулась домой, было уже около семи часов вечера.
- Я дома! – произнесла она по привычке, обращаясь скорее к дому, нежели к его обитателям.
Разувшись, она направилась по коридору. Навстречу ей шла Эмили. Увидев свою младшую сестру, Рэна остановилась.
- Из-за тебя мне пришлось тащиться чуть ли ни в другой конец города! Впредь, не смей прикасаться к моим вещам, - сказав это, девушка пошла дальше. А Эмили скрипела зубами и, сжимая леденец в ладони и дрожа от гнева, прошипела:
- Ах, так?!
- Мм? – обернулась Рэна, услышав злобный шепот, но в следующее же мгновение пожалела об этом. Эмили швырнула что-то ей прямо в лоб и скрылась в другом конце коридора, откуда позже доносились недовольные восклицания «Рэна глупая!»
- Ай, чего это она? – произнесла девушка, потирая лоб, и потянулась за тем, чем ее только что «атаковали», - что это, конфета? Это же…
Эмили поднялась вверх по лестнице и зашла в свою комнату.
- Пусть это получилось не совсем так, как я себе это представляла, но я все же отдала ей конфету, - бормотала себе под нос девочка, - кого я обманываю, она наверняка ничего не поняла и при удобном случае даст мне в лоб… И все-таки, как мама узнала о шкатулке?
С этими словами девочка направилась к туалетному столику и, усевшись на небольшой разноцветный тюфяк, потянула нижний из трех выдвижных шкафчиков. Оттуда Эмили достала небольшую тетрадь, украшенную причудливыми наклейками.
- Пора бы написать в дневник, вряд ли за сегодняшний день может случиться что-то существенное, - сказав это, она принялась что-то старательно выписывать в тетради. Спустя некоторое время она прервалась и достала из средней полки столика небольшую деревянную шкатулочку. Она была украшена красивыми узорами в виде необычных, каких-то сказочных растений. Девочка открыла шкатулку. Внутри были разного рода конфеты в красивых обертках. На внутренней стороне крышки красовалась слегка помятая бумажка в позолоченной рамочке; на ней были аккуратно выведены немного размашистым почерком слова «Конфеты со вкусом счастья». Вновь пробегая глазами по этим вроде бы незначительным словам, лицо Эмили озарила умилительная улыбка. На мгновение она замерла и будто задумалась о чем-то очень дорогом ее сердцу…
« Маленькая девочка восьмилетнего возраста сидела на корточках и, невнятно напевая какую-то детскую песню, старательно вырисовывала причудливые каракули одну за другой. Вдруг к ней сзади подскочила девочка и, не обращая внимания на испуганное выражение лица художницы, спросила:
- Что рисуешь, Эмми?
- Сказку, - отвечала та, будто смирившись с манерой сестры начинать разговор.
- А про что она?
- Жили-были брат и сестра…
- Это они? – перебила ее Рэна, указывая пальцем на две фигуры розового и голубого цветов и, не нуждаясь в очевидном ответе, продолжала, - А почему у них такие странные волосы?
- Вот именно поэтому их и дразнили другие ребята. Они не были обычными детьми и были очень несчастны из-за этого. Однажды ночью к ним пришла добрая фея, - с этими словами Эмми указала на разноцветный силуэт, - она рассказала им, что они не из этой страны. Оказалось так, что они были потерянными давным-давно принцем принцессой волшебного королевства.
- Здорово. Вот бы мне быть принцессой…
- Ага! Волшебница предложила им вернуться, и они с радостью согласились. Она подарила им конфеты. Съев их, они тут же оказались в своей волшебной стране и счастливо зажили в месте, где их все очень любили.
- Какая хорошая сказка.
- Правда? Только не знаю, как ее назвать…
- Хм, дай-ка подумать. Если они стали счастливо жить после того, как съели конфеты… Тогда, может, «Конфеты со вкусом счастья»?
- Точно! Спасибо, Рэна.
- Ну что ты, - с этими словами девушка добродушно улыбнулась и собиралась уже уходить, как девочка дернула ее за подол юбки.
- Напиши мне, пожалуйста.
- Конечно!
После этих слов девушка начала аккуратно выводить название на верхнем пустом краю листа…»
- Со вкусом счастья, да? – пробормотала Эмили, не отрывая взгляда от конфет.
- Эмми, спускайся ужинать! – донесся с нижнего этажа голос матери.
- Я не голодна! – громко сказала та, выйдя из комнаты. Потом она спустилась вниз по лестнице и направилась в сторону сада.
Режущий слух звук побитой посуды раздался из кухни.
- Прости. Я нечаянно, - произнесла Рэна, собирая осколки.
- Я сама тут справлюсь, а ты позови сестру. Наверно, она просто не услышала.
- Угу.
После этих слов девушка пошла вдоль по коридору и, поднявшись вверх по лестнице, окликнула сестру. Не дождавшись ответа, она вошла в ее комнату. Обведя интерьер взглядом и не найдя искомого объекта, Рэна собиралась уже уходить, как ее внимание привлекло нечто блестящее на туалетном столике сестры. Девушка обнаружила там шкатулочку с конфетами и раскрытую тетрадь, и ей начало овладевать недоумение, переходящее в любопытство, которое она явно не могла и не хотела сдерживать. В следующее мгновение она погрузилась в чтение следующих строк:
«…Дорогой дневник, сегодня мы с Рэной опять поссорились. Я, конечно, виновата, но что-то не позволяет мне этого признать, когда она рядом. Я хотела, чтоб ее любимые конфеты были еще желанней, а значит и вкуснее. Но у меня не получается этого показать. Зато сегодня леденец не отправился в шкатулочку, как раньше, и я смогла ей «отдать» его. Правда, получилось совсем не так, как я себе это представляла. Я знаю, что выражаю свои чувства совсем не ясно, но почему-то не могу иначе. Надеюсь, когда-нибудь у меня получится и она увидит то, что я к ней испытываю на самом деле. Тогда, мы будем счастливы, обязательно будем…»
Это открытие поразило девушку подобно молнии средь ясного дня. Ей казалось, будто это совсем другой человек, но вовсе не чужой, скорее хорошенько спрятанный и такой долгожданный.
Вдруг близ комнаты послышались шаги. Рэна тут же встрепенулась и, ожидая близкого конца, затаилась в углу. Но шаги начали затихать, а потом и вовсе исчезли. Выйдя и оглядываясь по сторонам, она заметила спущенную лестницу, ведущую к крыше. Поднявшись по ней, она оказалась на небольшой площадке, устроенной под сад; видимо, и здесь Элисон постаралась. Крыша была ограждена со всех сторон перилами, обвитыми чудными растениями, а по углам были расставлены большие круглые горшки с не менее большими растениями, скорее напоминавшими деревья. Пол устелен мохнатым искусственным газоном, похожим на зеленый ковер. Слева находился круглый деревянный столик с раскрытым зонтом, воткнутым в его середину и с плетеными стульями вокруг. Справа – широкая скамейка, похожая на кровать, по краям которой красовались подушки: рядом с ней стоял телескоп на подставке. Самое странное, пожалуй, даже волшебное, в этой крыше было то, что над ней находился прозрачный пластиковый «потолок»; он железными колоннами крепился к крыше ; «волшебством» этому навесу служили прикрепленные к нему висящие светильники; немного угловатая вершина была украшена уже естественным явлением для этого дома – вьющимися цветами, которые расстилались по всей поверхности и, спускаясь к краям, висели, будто в воздухе. Вся эта картина навевала чувства и мысли чуда, явно не принадлежащего этому миру, но такого теплого и нежного.
Эмили стояла напротив и, опираясь на перила, смотрела куда-то вдаль.
- Тебя ужинать звали, - произнесла Рэна.
Девочка дернулась от неожиданности и, обернувшись, ответила коротким «Не хочу». Поняв, что сестра идет в ее сторону, она вся съежилась и зажмурила глаза, ожидая «кары». Но вместо этого рука Рэны просто мягко коснулась макушки Эмми и потрепала ее.
- Тогда давай понаблюдаем за звездами, - предложила девушка и, как всегда, не дожидаясь ответа, поднесла телескоп.
Эмили никак не ожидала подобного поворота событий и удивилась, даже насторожилась.
- Посмотри-ка, - сказала девушка, выключая светильники.
Девочка подошла к телескопу и осторожно взглянула через окуляр на наведенную точку.
- Красиво, - только и смогла прошептать девочка, - наверно, это самая яркая на свете звезда…
- Не совсем. Раньше бы ты ее не заметила.
- Почему? Она слишком яркая, чтобы не заметить ее.
- Как ты знаешь, звезды – это сгусток вечно взаимодействующих газов. Они постоянно эволюционируют…
- Эво…?
- Ну, растут то есть, - попробовала объяснить иначе Рэна, - доживая свою жизнь, они в конце концов взрываются. Самая яркая вспышка, которую никак не обделить вниманием, – это и есть звезда, доживающая свой век. Такие звезды называют сверхновыми.
- Получается, что эта звезда умирает? Грустно как-то…
- Ну, знаешь ли, они для этого и живут.
- Чтобы умереть? – презрительно подытожила девочка.
Рэна улыбнулась и, присев рядом с сестрой на газон, тихонько начала:
- Каждая звезда с нетерпением ждет этого момента. С Земли видно не так много звезд, сколько их есть на самом деле. А некоторые просто не столь велики. Но когда звезда становится сверхновой, все небо озаряется ее сиянием. Это и есть мгновения истинного счастья для нее. Ты только представь: ты живешь среди других звезд, и твой свет блекнет из-за их яркого блеска. Но будучи сверхновой, твое сияние беспредельно и необъятно. И, подумать только, маленькая девочка где-то там, на Земле, считает тебя самой прекрасной. Не это ли истинное счастье? Но, как я говорила, это мгновения счастья. Это дебютное и финальное выступление звезды... – тут Рэна прервалась, услышав короткий глухой стон, - Ты что, плачешь?
- Вовсе нет! – сразу же отвернулась Эмили, потирая нос.
- Как скажешь, - улыбнулась девушка, настраивая телескоп.
- Слушай, мы ведь всегда будем вместе? – еле слышно прошептала девочка, дрожа от ожидания ответа.
- Чего? Прости, не расслышала.
- Да нет, ничего, - произнесла Эмми, а про себя подумала, « - неужели не услышала? Наверно, это даже к лучшему…»
В тот поздний вечер Рэна еще долго рассказывала о звездах, а Эмили внимательно ее слушала, устроившись на скамейке.
- Вот так, - подытожила очередную историю девушка. Обернувшись, она застала сестру спящей и лишь улыбнулась. Присев рядом с Эмми и переложив ее голову себе на колени, Рэна провела ладонью по ее волосам, потом достала из кармана уже знакомый леденец и тихонько прошептала:
- Всегда. Обещаю.
Тем временем супруги Хадсон уже убирались на кухне.
- Может, пора их уже навестить? – шутливо спросил Кей.
- Не стоит. В последний раз, когда я к ним поднималась, они спали в обнимку, - улыбнулась Элисон.
- Эмми! Ах ты, маленькая…! А ну иди сюда! – с этими словами девушка лет шестнадцати выбежала из комнаты.
- Мама! – кричала другая, которой не дать больше десяти.
Повернув за угол, девочка наткнулась на женщину средних лет и тут же спряталась за нее.
- Что случилось? – спросила женщина в недоумении.
- Рэна хочет меня убить!
- Ну что за глупости…
- Тебе не спастись! – раздался голос из коридора и, мгновение спустя девушка уже стояла перед ними.
- Мама, спаси меня! – завизжала Эмили, схватившись за фартук женщины.
- Что ты опять натворила?
- Ничего! – поспешно отвечала девочка.
- Ах, значит ничего?! – глаза Рэны засияли недобрым блеском, и она протянула пустую коробочку для леденцов, - А как ты объяснишь это?
- Дело всего лишь в конфетах? – спросила женщина.
- Всего лишь? Это мои самые любимые леденцы – очень редкие конфеты, которые продаются только в одном магазине города. А самое главное – она об этом знала, но это не помешало ей запихать себе в рот все без остатка.
- И все же это конфеты. Прости на этот раз сестру, она все еще ребенок, чего не сказать о тебе. Пора бы повзрослеть…
- Но мама…
- Не волнуйся, Эмми я сама накажу, - с этими словами женщина посмотрела на девочку и добавила, - пойдем, поможешь мне с посудой.
Сказав это, женщина направилась по коридору.
- Помыть посуду. Какое ужасное наказание, не правда ли? О нет, не ужасное. Судьба ко мне благосклонна, однако, - съязвила Эмили и побежала вслед за матерью.
Девушка проводила ее недовольным взглядом, потом посмотрела на наручные часы: без десяти три пополудни.
- Успею до ужина, если поеду на велосипеде, - пробормотала она, завязывая светло-русые длинные волосы в хвост.
Рэна была старшей из двух сестер. Их родители – Кей и Элисон Хадсон были в глазах детей чем-то вроде идеала семейной пары. Кей Хадсон, топ-менеджер одной из ведущих компаний – всегда серьезный, ответственный, но отзывчивый работник. Правда, дома он превращается в простодушного, даже беззаботного человека. Элисон Хадсон – семейный психолог в «отставке»: после замужества она решила посвятить себя заботе о семье. Теперь ее излюбленное занятие – уход за небольшим садиком при доме. Для дочерей она являлась доброй, всегда немного загадочной и справедливой феей.
Наверно, именно эта теплая атмосфера в семье так привлекала Рэну и Эмили. Они понимали, что их родители действительно счастливы в браке и очень дорожили этой редкостью.
Рэна притормозила у кондитерского магазина, на стеклянной витрине которого красовались самые необычные сладости. Оставив велосипед снаружи, она посмотрела на часы: прошло полтора часа.
- Если бы не Эмми…, - негодовала она, поправляя немного потрепанную челку.
Девушка зашла в кондитерскую и спустя несколько минут вышла с небольшой разноцветной коробочкой в руках. Положив ее в корзину велосипеда, она запрыгнула на сиденье и поехала вверх по улице.
Рэну не назвать безответственным ребенком: она никогда не заваливала тестов, была серьезна в исполнении своих школьных обязанностей и хороша в спорте. Но, тем не менее, ее не назвать и занудой: за чтобы ни взялась девушка, в ней всегда присутствовала детская непосредственность. Не наивная, но добрая Рэна никогда не притворялась идеальной ученицей и даже не стремилась к этому. Как и всем людям, ей были присущи такие эмоции, как гнев, нетерпеливость, более того, она могла быть на редкость вредной особой. Но оставаясь искренней, девушка притягивала к себе людей и даже ее насмешливые выходки сопровождались снисходительной улыбкой со стороны одноклассников. Что касается ее взаимоотношений с сестрой, они всегда были немного отстраненными. Не сказать, что Рэна недолюбливала сестру: при необходимости она всегда была готова помочь ей и поддержать ее. Когда девушка шутливо издевалась над сестрой, ее всегда смешила ее реакция: смущенное негодование. В такие моменты она не могла больше продолжать шутить над ней, и издевательская улыбочка сменялась заботливой. Наверно, это происходило потому, что в Эмили Рэна видела десятилетнюю себя. Нахлынувшие детские воспоминания умиляли ее, и это порой заставляло ее неосознанно крепко обнять сестру, словно игрушку.
Эмили сидела на скамейке - качелях на заднем дворе и болтала ногами. Она рассматривала их маленький садик, окруженный «живым» зеленым забором. Все в этом мирном уголке говорило о расцвете весны: густые кусты белых роз, цветущие вишни, свежий мохнатый газон. Некое волшебство этому пейзажу придавали и последние лучи солнца, но почему-то созерцая все это великолепие, Эмили становилось тоскливо.
Вдруг девочка потянулась за чем-то в карман своего мини-комбинезона и тут же сжала в кулачке.
В это же время на задний дворик вышла Элисон. Взглянув на свою дочь, она умилительно улыбнулась: маленькая Эмми с двумя хвостиками очень напоминала потерянного щенка. Девочка заметила мать только когда она подошла к ней совсем близко и, присев на корточки напротив нее, спросила, указывая на ладонь, сжатую в кулачке:
- Что там у тебя, милая?
- Вот, - пробормотала та, раскрывая ладони. Это был вишневый леденец в розовой обертке.
- А это не одна из тех самых конфет, что так любит твоя сестра?
- Я подумала, что будет намного вкуснее, если она будет еще желанней, - после этих слов девочка опустила взгляд на конфету.
- А ведь ты намного добрее, чем хочешь казаться, - проговорила женщина, убирая прядь непослушных волнистых волос с лица дочери и почти шепча, - ты ведь и правда желаешь ей счастья.
- Угу, - пробормотала Эмили себе под нос, ощутив теплую ладонь матери на своей щеке и краснея все больше с каждым мгновением. Подняв взор с леденца, девочка встретилась с добродушным взглядом матери.
Эмили была по натуре своей очень стеснительной девочкой. Она смущенно опускала глаза всякий раз, когда ее хвалили, не находя слов в свое оправдание. Да-да, именно оправдание: она не могла поверить, что ее хвалят, это были моменты счастья, когда она понимала, что у нее получилось сделать что-то хорошее для кого-то. И совсем неважно для кого – лишь бы улыбка засияла на лице этого человека. Только при своей старшей сестре девочка вела себя высокомерно. Когда Эмми хвалили при Рэне, она могла сказать только «Ну, конечно! Что и следовало ожидать от МЕНЯ!» И, как вы уже догадываетесь, причиной подобного поведения могло быть лишь одно чувство – непреодолимая любовь к сестре. Эмили всегда стремилась быть похожей на свою сестру, но упорно не хотела этого показывать. Она – ребенок, тут уж ничего не попишешь.
- Элисон, подойди сюда! Мне нужна твоя помощь! – из глубины коридора послышался немного грубоватый, но добрый мужской голос.
Иду! – отозвалась та, потом, погладив дочь по голове, добавила почти шепотом, - надеюсь, в этот раз ты сможешь ей отдать леденец.
Девочка не сразу осознала произошедшее, а когда поняла, ошарашенно подняла голову, но матери уже не было рядом.
- Откуда она знает про шкатулочку?.. – в недоумении прошептала она, закрывая покрасневшее лицо руками.
Когда Рэна вернулась домой, было уже около семи часов вечера.
- Я дома! – произнесла она по привычке, обращаясь скорее к дому, нежели к его обитателям.
Разувшись, она направилась по коридору. Навстречу ей шла Эмили. Увидев свою младшую сестру, Рэна остановилась.
- Из-за тебя мне пришлось тащиться чуть ли ни в другой конец города! Впредь, не смей прикасаться к моим вещам, - сказав это, девушка пошла дальше. А Эмили скрипела зубами и, сжимая леденец в ладони и дрожа от гнева, прошипела:
- Ах, так?!
- Мм? – обернулась Рэна, услышав злобный шепот, но в следующее же мгновение пожалела об этом. Эмили швырнула что-то ей прямо в лоб и скрылась в другом конце коридора, откуда позже доносились недовольные восклицания «Рэна глупая!»
- Ай, чего это она? – произнесла девушка, потирая лоб, и потянулась за тем, чем ее только что «атаковали», - что это, конфета? Это же…
Эмили поднялась вверх по лестнице и зашла в свою комнату.
- Пусть это получилось не совсем так, как я себе это представляла, но я все же отдала ей конфету, - бормотала себе под нос девочка, - кого я обманываю, она наверняка ничего не поняла и при удобном случае даст мне в лоб… И все-таки, как мама узнала о шкатулке?
С этими словами девочка направилась к туалетному столику и, усевшись на небольшой разноцветный тюфяк, потянула нижний из трех выдвижных шкафчиков. Оттуда Эмили достала небольшую тетрадь, украшенную причудливыми наклейками.
- Пора бы написать в дневник, вряд ли за сегодняшний день может случиться что-то существенное, - сказав это, она принялась что-то старательно выписывать в тетради. Спустя некоторое время она прервалась и достала из средней полки столика небольшую деревянную шкатулочку. Она была украшена красивыми узорами в виде необычных, каких-то сказочных растений. Девочка открыла шкатулку. Внутри были разного рода конфеты в красивых обертках. На внутренней стороне крышки красовалась слегка помятая бумажка в позолоченной рамочке; на ней были аккуратно выведены немного размашистым почерком слова «Конфеты со вкусом счастья». Вновь пробегая глазами по этим вроде бы незначительным словам, лицо Эмили озарила умилительная улыбка. На мгновение она замерла и будто задумалась о чем-то очень дорогом ее сердцу…
« Маленькая девочка восьмилетнего возраста сидела на корточках и, невнятно напевая какую-то детскую песню, старательно вырисовывала причудливые каракули одну за другой. Вдруг к ней сзади подскочила девочка и, не обращая внимания на испуганное выражение лица художницы, спросила:
- Что рисуешь, Эмми?
- Сказку, - отвечала та, будто смирившись с манерой сестры начинать разговор.
- А про что она?
- Жили-были брат и сестра…
- Это они? – перебила ее Рэна, указывая пальцем на две фигуры розового и голубого цветов и, не нуждаясь в очевидном ответе, продолжала, - А почему у них такие странные волосы?
- Вот именно поэтому их и дразнили другие ребята. Они не были обычными детьми и были очень несчастны из-за этого. Однажды ночью к ним пришла добрая фея, - с этими словами Эмми указала на разноцветный силуэт, - она рассказала им, что они не из этой страны. Оказалось так, что они были потерянными давным-давно принцем принцессой волшебного королевства.
- Здорово. Вот бы мне быть принцессой…
- Ага! Волшебница предложила им вернуться, и они с радостью согласились. Она подарила им конфеты. Съев их, они тут же оказались в своей волшебной стране и счастливо зажили в месте, где их все очень любили.
- Какая хорошая сказка.
- Правда? Только не знаю, как ее назвать…
- Хм, дай-ка подумать. Если они стали счастливо жить после того, как съели конфеты… Тогда, может, «Конфеты со вкусом счастья»?
- Точно! Спасибо, Рэна.
- Ну что ты, - с этими словами девушка добродушно улыбнулась и собиралась уже уходить, как девочка дернула ее за подол юбки.
- Напиши мне, пожалуйста.
- Конечно!
После этих слов девушка начала аккуратно выводить название на верхнем пустом краю листа…»
- Со вкусом счастья, да? – пробормотала Эмили, не отрывая взгляда от конфет.
- Эмми, спускайся ужинать! – донесся с нижнего этажа голос матери.
- Я не голодна! – громко сказала та, выйдя из комнаты. Потом она спустилась вниз по лестнице и направилась в сторону сада.
Режущий слух звук побитой посуды раздался из кухни.
- Прости. Я нечаянно, - произнесла Рэна, собирая осколки.
- Я сама тут справлюсь, а ты позови сестру. Наверно, она просто не услышала.
- Угу.
После этих слов девушка пошла вдоль по коридору и, поднявшись вверх по лестнице, окликнула сестру. Не дождавшись ответа, она вошла в ее комнату. Обведя интерьер взглядом и не найдя искомого объекта, Рэна собиралась уже уходить, как ее внимание привлекло нечто блестящее на туалетном столике сестры. Девушка обнаружила там шкатулочку с конфетами и раскрытую тетрадь, и ей начало овладевать недоумение, переходящее в любопытство, которое она явно не могла и не хотела сдерживать. В следующее мгновение она погрузилась в чтение следующих строк:
«…Дорогой дневник, сегодня мы с Рэной опять поссорились. Я, конечно, виновата, но что-то не позволяет мне этого признать, когда она рядом. Я хотела, чтоб ее любимые конфеты были еще желанней, а значит и вкуснее. Но у меня не получается этого показать. Зато сегодня леденец не отправился в шкатулочку, как раньше, и я смогла ей «отдать» его. Правда, получилось совсем не так, как я себе это представляла. Я знаю, что выражаю свои чувства совсем не ясно, но почему-то не могу иначе. Надеюсь, когда-нибудь у меня получится и она увидит то, что я к ней испытываю на самом деле. Тогда, мы будем счастливы, обязательно будем…»
Это открытие поразило девушку подобно молнии средь ясного дня. Ей казалось, будто это совсем другой человек, но вовсе не чужой, скорее хорошенько спрятанный и такой долгожданный.
Вдруг близ комнаты послышались шаги. Рэна тут же встрепенулась и, ожидая близкого конца, затаилась в углу. Но шаги начали затихать, а потом и вовсе исчезли. Выйдя и оглядываясь по сторонам, она заметила спущенную лестницу, ведущую к крыше. Поднявшись по ней, она оказалась на небольшой площадке, устроенной под сад; видимо, и здесь Элисон постаралась. Крыша была ограждена со всех сторон перилами, обвитыми чудными растениями, а по углам были расставлены большие круглые горшки с не менее большими растениями, скорее напоминавшими деревья. Пол устелен мохнатым искусственным газоном, похожим на зеленый ковер. Слева находился круглый деревянный столик с раскрытым зонтом, воткнутым в его середину и с плетеными стульями вокруг. Справа – широкая скамейка, похожая на кровать, по краям которой красовались подушки: рядом с ней стоял телескоп на подставке. Самое странное, пожалуй, даже волшебное, в этой крыше было то, что над ней находился прозрачный пластиковый «потолок»; он железными колоннами крепился к крыше ; «волшебством» этому навесу служили прикрепленные к нему висящие светильники; немного угловатая вершина была украшена уже естественным явлением для этого дома – вьющимися цветами, которые расстилались по всей поверхности и, спускаясь к краям, висели, будто в воздухе. Вся эта картина навевала чувства и мысли чуда, явно не принадлежащего этому миру, но такого теплого и нежного.
Эмили стояла напротив и, опираясь на перила, смотрела куда-то вдаль.
- Тебя ужинать звали, - произнесла Рэна.
Девочка дернулась от неожиданности и, обернувшись, ответила коротким «Не хочу». Поняв, что сестра идет в ее сторону, она вся съежилась и зажмурила глаза, ожидая «кары». Но вместо этого рука Рэны просто мягко коснулась макушки Эмми и потрепала ее.
- Тогда давай понаблюдаем за звездами, - предложила девушка и, как всегда, не дожидаясь ответа, поднесла телескоп.
Эмили никак не ожидала подобного поворота событий и удивилась, даже насторожилась.
- Посмотри-ка, - сказала девушка, выключая светильники.
Девочка подошла к телескопу и осторожно взглянула через окуляр на наведенную точку.
- Красиво, - только и смогла прошептать девочка, - наверно, это самая яркая на свете звезда…
- Не совсем. Раньше бы ты ее не заметила.
- Почему? Она слишком яркая, чтобы не заметить ее.
- Как ты знаешь, звезды – это сгусток вечно взаимодействующих газов. Они постоянно эволюционируют…
- Эво…?
- Ну, растут то есть, - попробовала объяснить иначе Рэна, - доживая свою жизнь, они в конце концов взрываются. Самая яркая вспышка, которую никак не обделить вниманием, – это и есть звезда, доживающая свой век. Такие звезды называют сверхновыми.
- Получается, что эта звезда умирает? Грустно как-то…
- Ну, знаешь ли, они для этого и живут.
- Чтобы умереть? – презрительно подытожила девочка.
Рэна улыбнулась и, присев рядом с сестрой на газон, тихонько начала:
- Каждая звезда с нетерпением ждет этого момента. С Земли видно не так много звезд, сколько их есть на самом деле. А некоторые просто не столь велики. Но когда звезда становится сверхновой, все небо озаряется ее сиянием. Это и есть мгновения истинного счастья для нее. Ты только представь: ты живешь среди других звезд, и твой свет блекнет из-за их яркого блеска. Но будучи сверхновой, твое сияние беспредельно и необъятно. И, подумать только, маленькая девочка где-то там, на Земле, считает тебя самой прекрасной. Не это ли истинное счастье? Но, как я говорила, это мгновения счастья. Это дебютное и финальное выступление звезды... – тут Рэна прервалась, услышав короткий глухой стон, - Ты что, плачешь?
- Вовсе нет! – сразу же отвернулась Эмили, потирая нос.
- Как скажешь, - улыбнулась девушка, настраивая телескоп.
- Слушай, мы ведь всегда будем вместе? – еле слышно прошептала девочка, дрожа от ожидания ответа.
- Чего? Прости, не расслышала.
- Да нет, ничего, - произнесла Эмми, а про себя подумала, « - неужели не услышала? Наверно, это даже к лучшему…»
В тот поздний вечер Рэна еще долго рассказывала о звездах, а Эмили внимательно ее слушала, устроившись на скамейке.
- Вот так, - подытожила очередную историю девушка. Обернувшись, она застала сестру спящей и лишь улыбнулась. Присев рядом с Эмми и переложив ее голову себе на колени, Рэна провела ладонью по ее волосам, потом достала из кармана уже знакомый леденец и тихонько прошептала:
- Всегда. Обещаю.
Тем временем супруги Хадсон уже убирались на кухне.
- Может, пора их уже навестить? – шутливо спросил Кей.
- Не стоит. В последний раз, когда я к ним поднималась, они спали в обнимку, - улыбнулась Элисон.
Биджиева Фатима, 16 лет, Москва
Рейтинг: 1
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |