Письмо в прошлое из будущего
моему прадеду, когда он воевал на войне…
Дорогой мой прадед, Константин Федотович Махонин!
Шлет Вам письмо в 1942 год правнук Иван. Недавно посмотрел я фильм о том, как современные ребята попали в прошлое и сражались там с фашистами вместе со своими прадедами. Поэтому решил Вам написать, а вдруг кто-нибудь мне ответит…
Знаю я о Вас совсем немного со слов мамы и бабушки. То, что они рассказывали похоже на семейное предание. Несколько легенд я особенно запомнил и хочу, чтобы Вы узнали них.
Легенда первая
Константин-мастер
Жил в деревне Богородицкое Курской области Константин-мастер. Ростом высок, в плечах широк, кудри русые и лицом пригож. Умел он дома рубить, крыши над ними крыть, печи в них класть. Ходил по округе, работал по найму на добрых людей. Те его хвалили. Перед войной два года подряд хлеб хороший уродился, народ из хат начал в новые пятистенки переселяться. Работы много, по целым месяцам пропадал Константин-мастер из дома. А там ждала его жена Матрена, сынок и две дочки, младшая Маша, Радовался на нее отец: «Купава!» Обещал скоро для них новый дом построить…
Легенда вторая
Скрипка тоже воевать ушла…
Началась война. На нее первый призыв уходил весело. Не к лицу мужикам, которым под тридцать, тоску на глазах у жен и детей разводить. Собрала прабабушка в дальнюю дорогу и Вас: сложила в котомку необходимое. А Вы, прадед мой, все боялись скрипку свою забыть.
– Оставь скрипку, не на гулянку идешь, на войну, убьют, ребятишкам память об отце останется, – просила прабабушка.
– Экая ты, Матрена, дура, как же ты не понимаешь, что со скрипкой немца-то веселей бить. Мы этого немца, не успеешь соскучиться, разобьем, – смеялись Вы, а потом рассердились:
– Развела… убьют, убьют. Да не убьют меня никогда! Запомни это!
Утром рано у сельсовета подводы ждали, чтоб отвезти новобранцев. В тот день почти все здоровые и сильные работники ушли из деревни. Подводы тянулись за подводами. Пыль стояла на дороге, и лилась над деревней веселая музыка: это Ваша скрипка и гармошки друзей посылали оставшимся прощальный привет.
Писем с фронта было мало. В 41 году одно или два. В 42 ?. . Не любили Вы писать или не хотели? Только прабабушка была неграмотная. Письма ей люди читали. Но и письма эти тоже стали легендой. Были, не были, уже и спросить мне не у кого. Бабушке моей 4 года исполнилось, когда Вы на войну уходили. А 2 года назад умерла она. Но знайте: в голод, холод, в оккупацию всех детей жена Ваша сохранила, после войны выучила и даже дом, как Вы обещали, построила. Сама в Сибирь за лесом ездила. В общем, все Ваши обещания выполнила… И помощи ни от кого не ждала с того времени, как пришла похоронка, в которой сообщалось, что Вы без вести пропали в боях под Смоленском. И не верила она, что Вы убиты.
Легенда третья
«Живой он. В Америке али в Австралии какой-нибудь живет, только весточку о себе подать не может»
В сорок пятом году вернулись с войны немногие. И каждого опросила прабабушка, не видал ли он ее Константина Федотовича. Отводили глаза фронтовики, будто виноваты в чем, но утешить им ее было нечем.
А летом 46 года шел по дороге солдат с котомкой, усталый и худой, последний из тех, кто с войны возвращался. Прабабушка его в дом зазвала, накормила. Стала о своем муже расспрашивать. И сказал ей солдат, что в одном окопе с Вами был, а потом в плен попал. И больше уже Вас не встречал:
– А погибнуть он никак не мог, жди… Многие наши сейчас из плена возвращаются, может, вернется еще.
Годы шли, прабабушка Матрена ждала… Вдовы в селе уже и пенсии за погибших мужей стали получать. А Матрене с ее тремя ребятишками помощь была не положена: тем, у кого мужья без вести пропали, власть не помогала. И окончательно уверовала она, что жив и здоров ее дорогой Константин Федотович. Так и говорила всем: «Живой он. В Америке али в Австралии какой-нибудь живет, только весточку о себе подать не может».
И остались Вы, прадед мой, без вести пропавшим солдатом. Пропали в боях под Смоленском летом 1942 года. Где Ваша могила, никто не знает. Похоронка затерялась, жена Ваша, прабабушка Махонина Матрена Елистарфовна, умерла до моего рождения, номер воинской части никто из детей не запомнил: были они тогда моложе меня.
Вот, думаю, получите Вы письмо мое с легендами о себе перед боем, посмеетесь над ними и, может, не сгинете без вести в смоленских болотистых лесах, потому что ушедшие в легенды живут вечно.
И последнее, что хочу Вам сообщить, живем мы в будущем неплохо. И воинство русское в нашем роду никогда не переводилось и не переведется: два Ваших правнука, Александр и Роман, сейчас служат в армии по призыву. Один в связистах – другой в танкистах. Со службой справляются. Только на скрипке никто в роду больше не играет, но я уверен: это дело поправимое…
Помнящий Вас, Иван Тупицын, кадет 8 класса Кадетского корпуса «Виктория»
Дорогой мой прадед, Константин Федотович Махонин!
Шлет Вам письмо в 1942 год правнук Иван. Недавно посмотрел я фильм о том, как современные ребята попали в прошлое и сражались там с фашистами вместе со своими прадедами. Поэтому решил Вам написать, а вдруг кто-нибудь мне ответит…
Знаю я о Вас совсем немного со слов мамы и бабушки. То, что они рассказывали похоже на семейное предание. Несколько легенд я особенно запомнил и хочу, чтобы Вы узнали них.
Легенда первая
Константин-мастер
Жил в деревне Богородицкое Курской области Константин-мастер. Ростом высок, в плечах широк, кудри русые и лицом пригож. Умел он дома рубить, крыши над ними крыть, печи в них класть. Ходил по округе, работал по найму на добрых людей. Те его хвалили. Перед войной два года подряд хлеб хороший уродился, народ из хат начал в новые пятистенки переселяться. Работы много, по целым месяцам пропадал Константин-мастер из дома. А там ждала его жена Матрена, сынок и две дочки, младшая Маша, Радовался на нее отец: «Купава!» Обещал скоро для них новый дом построить…
Легенда вторая
Скрипка тоже воевать ушла…
Началась война. На нее первый призыв уходил весело. Не к лицу мужикам, которым под тридцать, тоску на глазах у жен и детей разводить. Собрала прабабушка в дальнюю дорогу и Вас: сложила в котомку необходимое. А Вы, прадед мой, все боялись скрипку свою забыть.
– Оставь скрипку, не на гулянку идешь, на войну, убьют, ребятишкам память об отце останется, – просила прабабушка.
– Экая ты, Матрена, дура, как же ты не понимаешь, что со скрипкой немца-то веселей бить. Мы этого немца, не успеешь соскучиться, разобьем, – смеялись Вы, а потом рассердились:
– Развела… убьют, убьют. Да не убьют меня никогда! Запомни это!
Утром рано у сельсовета подводы ждали, чтоб отвезти новобранцев. В тот день почти все здоровые и сильные работники ушли из деревни. Подводы тянулись за подводами. Пыль стояла на дороге, и лилась над деревней веселая музыка: это Ваша скрипка и гармошки друзей посылали оставшимся прощальный привет.
Писем с фронта было мало. В 41 году одно или два. В 42 ?. . Не любили Вы писать или не хотели? Только прабабушка была неграмотная. Письма ей люди читали. Но и письма эти тоже стали легендой. Были, не были, уже и спросить мне не у кого. Бабушке моей 4 года исполнилось, когда Вы на войну уходили. А 2 года назад умерла она. Но знайте: в голод, холод, в оккупацию всех детей жена Ваша сохранила, после войны выучила и даже дом, как Вы обещали, построила. Сама в Сибирь за лесом ездила. В общем, все Ваши обещания выполнила… И помощи ни от кого не ждала с того времени, как пришла похоронка, в которой сообщалось, что Вы без вести пропали в боях под Смоленском. И не верила она, что Вы убиты.
Легенда третья
«Живой он. В Америке али в Австралии какой-нибудь живет, только весточку о себе подать не может»
В сорок пятом году вернулись с войны немногие. И каждого опросила прабабушка, не видал ли он ее Константина Федотовича. Отводили глаза фронтовики, будто виноваты в чем, но утешить им ее было нечем.
А летом 46 года шел по дороге солдат с котомкой, усталый и худой, последний из тех, кто с войны возвращался. Прабабушка его в дом зазвала, накормила. Стала о своем муже расспрашивать. И сказал ей солдат, что в одном окопе с Вами был, а потом в плен попал. И больше уже Вас не встречал:
– А погибнуть он никак не мог, жди… Многие наши сейчас из плена возвращаются, может, вернется еще.
Годы шли, прабабушка Матрена ждала… Вдовы в селе уже и пенсии за погибших мужей стали получать. А Матрене с ее тремя ребятишками помощь была не положена: тем, у кого мужья без вести пропали, власть не помогала. И окончательно уверовала она, что жив и здоров ее дорогой Константин Федотович. Так и говорила всем: «Живой он. В Америке али в Австралии какой-нибудь живет, только весточку о себе подать не может».
И остались Вы, прадед мой, без вести пропавшим солдатом. Пропали в боях под Смоленском летом 1942 года. Где Ваша могила, никто не знает. Похоронка затерялась, жена Ваша, прабабушка Махонина Матрена Елистарфовна, умерла до моего рождения, номер воинской части никто из детей не запомнил: были они тогда моложе меня.
Вот, думаю, получите Вы письмо мое с легендами о себе перед боем, посмеетесь над ними и, может, не сгинете без вести в смоленских болотистых лесах, потому что ушедшие в легенды живут вечно.
И последнее, что хочу Вам сообщить, живем мы в будущем неплохо. И воинство русское в нашем роду никогда не переводилось и не переведется: два Ваших правнука, Александр и Роман, сейчас служат в армии по призыву. Один в связистах – другой в танкистах. Со службой справляются. Только на скрипке никто в роду больше не играет, но я уверен: это дело поправимое…
Помнящий Вас, Иван Тупицын, кадет 8 класса Кадетского корпуса «Виктория»
Тупицын Иван, 13 лет, Старый Оскол
Рейтинг: 10
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |