Препарирование
Дурной был день. Какой-то рвотный. Честное слово, не вру. Год тоже был не ахти. Ночью вызвали сверху. Один маленький сморщенный старичок дожидался меня на белом столе. Нет, он наверно не дожидался. Ему что? Он и так мертвый. Дожидался взмыленный начальник. Разорался. Весь красный. А старик белый. Смешно на них. Орал, орал, потом сказал про эту дрянь. Руки марать пришлось. «Старичка, как лягушку, можно?»- спросила для приличия совесть. Я вспомнил портрет этого «старичка» в кабинете Никиты. Ответил, можно. Никита-хирург был, да пропал. Жалко. Пошел я за всякими банками-склянками, и чего-то мне как-то хорошо было. Думал, кто ж его там? Или сам преставился? Сколько работаю, а фантазия черт в возьми не дохнет- живучая. Бывает, режешь кого-нибудь жмурика а мысли, будто «Реквием» играет. Все, как муравьи, по институту бегали. «Старичок мертв» ,«старичок мертв»- кричали, орали, шептали. Смешно
«Старичок мертв!»
«Ах, старичок!
«Старичок?»
«Умер!»
«Как умер?»
И глаза большие делали, и ахали, и охали. А по мне что? Три штуки барышень в обморок упали, четыре штуки зомбированнных «новоинтеллигента» напились –вот и все мировые последствия.
А профессора на лестнице встретил-, тоже мне оптимист:
-Леша
Говорит
-Новые времена настают
И сияет, как медный чайник
Смотрю я на него и удивляюсь. Кандидат наук между прочим.
-Зарплату повысят?
Спрашиваю. А он даже не понял
-странный ты, я про старичка
Ответил и пошел дальше сиять. Эх, как бы все старички передохли от повальной эпидемии какого-нибудь болфаркта-комфаркта может и был бы смысл сиять. Не стал я профессора расстраивать- он все-таки человек науки, мало ему для радости поводов. Взял я, что надо из лаборантской, разыскал ассистентов.
Мы втроем работаем, и справились бы втроем, но сверху еще одного спустили. И странные люди, скажу я вам, спустили. Какой-то другой «верх» , не от «родственников». «Родственнички» по взгляду определяются, цепкому такому, холодному. Одет был странно. Из-за суматохи и придурков, вертевшихся под рукой работали медленно. Целый день провозились. Смотрел я в лицо этого старичка и думал:
«И он орал, как люди орут, только как то по-другому орал, так что все дрожали и на усики его реденькие глаза боялись поднять. А теперь что? Не орет. Сморщился, и выражение лица- противное, но не страшное совсем. Вот что- на изюм похож, только суше еще. С детства изюм не люблю.»
Вытащили из черепушки серый и скользкий мозг- такой же серый как у всех. Если бы научились люди перезаряжать мысли, я бы точно этим занялся. Из патриотизма, черт бы его побрал. А этот, Владик, работал хорошо, не мешал. Решили закончить на следующий день- на часах уже было за полночь. Помощники -спать, я бы тоже конечно заснул, но фантазия, проклятие мое нечеловеческое! Смотрю - нет Владика. Ага, ага, думаю, а если мозги пропадут? Мне же потом в лучшем случае картошку до смерти копать, да на казенных харчах, а в худшем, туда, за старичком. И ребят жалко- молодые, а тоже по той же пойдут, по дороженьке. Решил сходить вниз, проверить. И представьте- в сыром подвале институцкого морга натолкнулся на Батюшку- как на призрака.Ничего мне не сказал- прошел мимо. Я не стал проверять тело, решил, незачем. Утром все же не утерпел и взглянул на шею Владику. Так и есть, крестик блестит. Ну что ж , жестоко вы его ребятки. Он вас- при жизни. Вы его- после смерти. Честно.
Когда со старичком покончили, ушел уже нормально домой- душ, еда и сон. А во сне приснился город- серый, и Старичок- никогда таким его не видел. Растерянный, испуганный, метался еле видной тенью над равнодушным городом. «Постановляю», «классовая борьба» ,«Давить, давит и еще раз давить!» -кричал он пискляво, но как то не уверенно, не убедительно пищал, даже жалко было просыпаться .Долго тебе еще летать, ох как долго.
«Старичок мертв!»
«Ах, старичок!
«Старичок?»
«Умер!»
«Как умер?»
И глаза большие делали, и ахали, и охали. А по мне что? Три штуки барышень в обморок упали, четыре штуки зомбированнных «новоинтеллигента» напились –вот и все мировые последствия.
А профессора на лестнице встретил-, тоже мне оптимист:
-Леша
Говорит
-Новые времена настают
И сияет, как медный чайник
Смотрю я на него и удивляюсь. Кандидат наук между прочим.
-Зарплату повысят?
Спрашиваю. А он даже не понял
-странный ты, я про старичка
Ответил и пошел дальше сиять. Эх, как бы все старички передохли от повальной эпидемии какого-нибудь болфаркта-комфаркта может и был бы смысл сиять. Не стал я профессора расстраивать- он все-таки человек науки, мало ему для радости поводов. Взял я, что надо из лаборантской, разыскал ассистентов.
Мы втроем работаем, и справились бы втроем, но сверху еще одного спустили. И странные люди, скажу я вам, спустили. Какой-то другой «верх» , не от «родственников». «Родственнички» по взгляду определяются, цепкому такому, холодному. Одет был странно. Из-за суматохи и придурков, вертевшихся под рукой работали медленно. Целый день провозились. Смотрел я в лицо этого старичка и думал:
«И он орал, как люди орут, только как то по-другому орал, так что все дрожали и на усики его реденькие глаза боялись поднять. А теперь что? Не орет. Сморщился, и выражение лица- противное, но не страшное совсем. Вот что- на изюм похож, только суше еще. С детства изюм не люблю.»
Вытащили из черепушки серый и скользкий мозг- такой же серый как у всех. Если бы научились люди перезаряжать мысли, я бы точно этим занялся. Из патриотизма, черт бы его побрал. А этот, Владик, работал хорошо, не мешал. Решили закончить на следующий день- на часах уже было за полночь. Помощники -спать, я бы тоже конечно заснул, но фантазия, проклятие мое нечеловеческое! Смотрю - нет Владика. Ага, ага, думаю, а если мозги пропадут? Мне же потом в лучшем случае картошку до смерти копать, да на казенных харчах, а в худшем, туда, за старичком. И ребят жалко- молодые, а тоже по той же пойдут, по дороженьке. Решил сходить вниз, проверить. И представьте- в сыром подвале институцкого морга натолкнулся на Батюшку- как на призрака.Ничего мне не сказал- прошел мимо. Я не стал проверять тело, решил, незачем. Утром все же не утерпел и взглянул на шею Владику. Так и есть, крестик блестит. Ну что ж , жестоко вы его ребятки. Он вас- при жизни. Вы его- после смерти. Честно.
Когда со старичком покончили, ушел уже нормально домой- душ, еда и сон. А во сне приснился город- серый, и Старичок- никогда таким его не видел. Растерянный, испуганный, метался еле видной тенью над равнодушным городом. «Постановляю», «классовая борьба» ,«Давить, давит и еще раз давить!» -кричал он пискляво, но как то не уверенно, не убедительно пищал, даже жалко было просыпаться .Долго тебе еще летать, ох как долго.
Тупова Екатерина, 18 лет, Москва
Рейтинг: 8
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Катя
Огромное спасибо за комментарий, приятно очень.
Огромное спасибо за комментарий, приятно очень.
Жар-Птица
протрясло
протрясло
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |