Добрая душа
Бабушку Наташу в деревне знали все. Она была очень добрая и мудрая. У неё не было своих детей. Может, поэтому она ко всем относилась, как к детям. Она держала коз, они были для неё всё равно, что члены семьи. Односельчане в шутку поговаривали, как это козы не научились разговаривать. Было такое ощущение, что они с полуслова понимали её.
У бабушки Наташи был ещё один маленький друг, можно сказать, по несчастью. Мальчика звали Федок. Они дружили не только потому, что жили рядом и вместе пасли коз. Они оба любили читать книжки. Сказки Федок начал самостоятельно читать с шести лет. Федок любил Наталью Ивановну больше своей матери. Зоя, мама Федка, пила, и поэтому в деревне её не уважали. Она иной раз не стыдилась пропить труд своего малыша. Дома она почти ничего не делала, даже прибирался и мыл посуду сам Федок. Козы, которых пас тоже Федок, давали им пропитание и кое-какую копейку.
Как-то рас баба Наташа, пригнав с Федком коз, пообедала и только прилегла отдохнуть, как к ней в дом, весь зарёванный вбежал Федька, и, захлёбываясь слезами, проговорил: «Ба-а-а, мать моих козлят пропила: алкашка, хоть бы она сдохла». Сказал и замолк.
Наталья Ивановна успокоила малыша, сказав, что обязательно найдёт его козлят. И обещание сдержала – нашла людей, которые за две бутылки водки ухитрились «укрепить» своё хозяйство. Как радовался Федок, когда его любимцы были возвращены на место! Бабушка Наташа даже заплакала, когда он целовал их мордочки.
Зоя продолжала пить, бывало, что не приходила ночевать домой. Утром, протрезвев, подолгу просила прощения у сына и обещала, что больше этого делать не будет. Но Федок уже ничему не верил.
Однажды она не пришла и утром. Федок сказал об этом Наталье Ивановне. Та забеспокоилась, но Феде ничего не сказала. Зоя не пришла и к обеду, а вечером её нашли мёртвой.
Хоронили её всем селом, так как родни у неё, бывшей детдомовки, не было. Когда все разошлись, Фёдор, сгорбившись, долго сидел на лавочке и смотрел в никуда опустошёнными глазами. Другой бы плакал, а он не уронил ни одной слезинки. Вид у него был, как у надутого шарика, который вот-вот может лопнуть.
Бабушка Наташа то и дело поглядывала на него через забор, а что сказать, не знала. Но, наверное, уже тогда в голове у неё появилась мысль взять Федка к себе в дом. И, наконец, она подошла к нему.
– Получается, накаркал, - сказала она. Фёдор, как будто ожидая этих слов упрёка, бросился к её коленям, и горько зарыдал. Зарыдала и Наталья Ивановна – надо же было, сказать ребёнку такое… Она села на лавочку и посадила Федю к себе на колени. Федок долго всхлипывал, а потом заснул. Наталья Ивановна сидела не шелохнувшись, - боялась, что он, проснувшись, опять зарыдает. Потом тихо встала, занесла ребёнка в дом и положила на койку, укрыв одеяльцем.
Федок проспал до утра, а проснувшись, не поторопился встать, лежал тихо, задумчиво глядя в потолок.
– Федок! Сынок! Иди завтракать! – позвала его бабушка Наташа. За столом они всё обговорили и решили жить вместе. Односельчане, узнав эту новость, говорили, что Наталья Ивановна взяла на себя лишнюю головную боль, и что яблоко от яблони далеко не катится. Но она не думала, каким вырастет Федок, больше не беспокоило, справится ли. Ведь опыта воспитывать детей у неё не было. Это же не козлята.
… Первоклашки стояли по стойке «смирно», нарядные, серьёзные. Среди них был и Федька. Стоял гордый, красиво одетый, не похожий на сироту. Наталья Ивановна смотрела на него и улыбалась.
Время шло быстро. Федок учился хорошо и уважал маму Наташу. Он, как будто всем назло, рос красивым и умным мальчиком. Мама Наташа и не мечтала о такой радости. Она очень жалела, что не смогла учить его после школы. Фёдора забрали в армию. И там о нём все очень хорошо отзывались.
Вот и позади армия. Фёдор устроился на работу в городе, обзавёлся семьёй. Приезжал в гости к маме Наташе, и всё время уговаривал её переехать к нему. Но получал один ответ: «Как же я уеду, всю жизнь здесь прожила. На кого дом оставлю!»
Приезжали к бабушке внучки Лена и Вика. Им у неё очень нравилось. «Баб, а баб, уговори папу с мамой, чтоб нас ещё на две недели оставили у тебя», - запросились они в августе, когда до школы оставалось совсем немного времени. И сколько было радости, когда уговорили, даже работа по хозяйству их не пугала.
А за всё это бабушка пообещала вечером рассказать сказку. Когда солнышко село, поужинали, и уселись поудобнее, бабушка начала рассказ. Про это, что доброта – самая большая сила на земле. Внучки сидели и слушали, затаив дыхание.
– Пасла я кат-то коз и телёнка Гаврюшу около медвежьего пруда. Заодно решила немного семечек подсолнечных намолотить. А сезон был охотничий. Поэтому выстрел, который прогремел недалеко, не удивил меня. Потом наступила тишина. Но минут через пять я услышала приближающийся лай собак. Я посмотрела в сторону, откуда он слышался, и увидела волков. Их было пять. Мне стало не по себе, но, убедившись, что зверям вовсе не до меня, успокоилась. Но радость была недолгой. Вдруг прямо за спиной, в нескольких шагах от посадки, зашевелилась трава. Я подумала, что это заяц, перепуганный стрельбой, забился в кустах. Я тихо подошла к тому месту, раздвинула кусты дикой смородины и окаменела. Ноги приросли к земле. На меня смотрела волчица. Сначала она зарычала, но увидев, что я напугана больше неё, заскулила жалобно, как собака, и стала облизывать рану, из которой струилась кровь. Взгляд её уже не был агрессивный.
Собаки приближались. Мне стало жалко волчицу, и я выбежала вперёд с палкой. Тут и охотники подоспели. Один из них произнёс: «Ну, бабка, даёт! Мы с ружьями, она с палкой!» Тут я вспомнила историю, как у одного из мужчин при виде волка голова поседела. Меня же это не пугало – голова была уже седая. Вообще-то я за всю жизнь не слышала, чтобы в нашей местности волки напали на кого-то из людей. А со своей знакомой волчицей я встретилась ещё раз. Той же осенью. Мой Гаврюша заблудился вместе с козами. Козы нашлись, а Гаврюшу я так и не нашла. Не было дома и Шарика. Бродя утром по зарослям в поисках своего хозяйства. Я услышала его охрипший голос. И вот что увидела: среди кустов спокойно лежит мой Гаврюша, а не далеко от него лежит знакомая волчица. На лай шарика ни тот, ни другая не обращают внимания. Увидев меня, волчица зашагала в сторону леса и, прежде чем зайти в чащу, обернулась и взглянула на меня. Мы узнали друг друга. Она как будто сказала мне глазами: «Мы с тобой квиты бабка. И желательно, чтобы твой Гаврюша ночевал дома, а то ведь голод не тётка, когда рядом такие ляжки».
– Бабушка, скажи, кто написал эту сказку? – начали приставать с расспросами внучки. А бабушка, улыбнувшись, ответила: «Вот-вот, такому рассказу не поверила б и я!»
У бабушки Наташи был ещё один маленький друг, можно сказать, по несчастью. Мальчика звали Федок. Они дружили не только потому, что жили рядом и вместе пасли коз. Они оба любили читать книжки. Сказки Федок начал самостоятельно читать с шести лет. Федок любил Наталью Ивановну больше своей матери. Зоя, мама Федка, пила, и поэтому в деревне её не уважали. Она иной раз не стыдилась пропить труд своего малыша. Дома она почти ничего не делала, даже прибирался и мыл посуду сам Федок. Козы, которых пас тоже Федок, давали им пропитание и кое-какую копейку.
Как-то рас баба Наташа, пригнав с Федком коз, пообедала и только прилегла отдохнуть, как к ней в дом, весь зарёванный вбежал Федька, и, захлёбываясь слезами, проговорил: «Ба-а-а, мать моих козлят пропила: алкашка, хоть бы она сдохла». Сказал и замолк.
Наталья Ивановна успокоила малыша, сказав, что обязательно найдёт его козлят. И обещание сдержала – нашла людей, которые за две бутылки водки ухитрились «укрепить» своё хозяйство. Как радовался Федок, когда его любимцы были возвращены на место! Бабушка Наташа даже заплакала, когда он целовал их мордочки.
Зоя продолжала пить, бывало, что не приходила ночевать домой. Утром, протрезвев, подолгу просила прощения у сына и обещала, что больше этого делать не будет. Но Федок уже ничему не верил.
Однажды она не пришла и утром. Федок сказал об этом Наталье Ивановне. Та забеспокоилась, но Феде ничего не сказала. Зоя не пришла и к обеду, а вечером её нашли мёртвой.
Хоронили её всем селом, так как родни у неё, бывшей детдомовки, не было. Когда все разошлись, Фёдор, сгорбившись, долго сидел на лавочке и смотрел в никуда опустошёнными глазами. Другой бы плакал, а он не уронил ни одной слезинки. Вид у него был, как у надутого шарика, который вот-вот может лопнуть.
Бабушка Наташа то и дело поглядывала на него через забор, а что сказать, не знала. Но, наверное, уже тогда в голове у неё появилась мысль взять Федка к себе в дом. И, наконец, она подошла к нему.
– Получается, накаркал, - сказала она. Фёдор, как будто ожидая этих слов упрёка, бросился к её коленям, и горько зарыдал. Зарыдала и Наталья Ивановна – надо же было, сказать ребёнку такое… Она села на лавочку и посадила Федю к себе на колени. Федок долго всхлипывал, а потом заснул. Наталья Ивановна сидела не шелохнувшись, - боялась, что он, проснувшись, опять зарыдает. Потом тихо встала, занесла ребёнка в дом и положила на койку, укрыв одеяльцем.
Федок проспал до утра, а проснувшись, не поторопился встать, лежал тихо, задумчиво глядя в потолок.
– Федок! Сынок! Иди завтракать! – позвала его бабушка Наташа. За столом они всё обговорили и решили жить вместе. Односельчане, узнав эту новость, говорили, что Наталья Ивановна взяла на себя лишнюю головную боль, и что яблоко от яблони далеко не катится. Но она не думала, каким вырастет Федок, больше не беспокоило, справится ли. Ведь опыта воспитывать детей у неё не было. Это же не козлята.
… Первоклашки стояли по стойке «смирно», нарядные, серьёзные. Среди них был и Федька. Стоял гордый, красиво одетый, не похожий на сироту. Наталья Ивановна смотрела на него и улыбалась.
Время шло быстро. Федок учился хорошо и уважал маму Наташу. Он, как будто всем назло, рос красивым и умным мальчиком. Мама Наташа и не мечтала о такой радости. Она очень жалела, что не смогла учить его после школы. Фёдора забрали в армию. И там о нём все очень хорошо отзывались.
Вот и позади армия. Фёдор устроился на работу в городе, обзавёлся семьёй. Приезжал в гости к маме Наташе, и всё время уговаривал её переехать к нему. Но получал один ответ: «Как же я уеду, всю жизнь здесь прожила. На кого дом оставлю!»
Приезжали к бабушке внучки Лена и Вика. Им у неё очень нравилось. «Баб, а баб, уговори папу с мамой, чтоб нас ещё на две недели оставили у тебя», - запросились они в августе, когда до школы оставалось совсем немного времени. И сколько было радости, когда уговорили, даже работа по хозяйству их не пугала.
А за всё это бабушка пообещала вечером рассказать сказку. Когда солнышко село, поужинали, и уселись поудобнее, бабушка начала рассказ. Про это, что доброта – самая большая сила на земле. Внучки сидели и слушали, затаив дыхание.
– Пасла я кат-то коз и телёнка Гаврюшу около медвежьего пруда. Заодно решила немного семечек подсолнечных намолотить. А сезон был охотничий. Поэтому выстрел, который прогремел недалеко, не удивил меня. Потом наступила тишина. Но минут через пять я услышала приближающийся лай собак. Я посмотрела в сторону, откуда он слышался, и увидела волков. Их было пять. Мне стало не по себе, но, убедившись, что зверям вовсе не до меня, успокоилась. Но радость была недолгой. Вдруг прямо за спиной, в нескольких шагах от посадки, зашевелилась трава. Я подумала, что это заяц, перепуганный стрельбой, забился в кустах. Я тихо подошла к тому месту, раздвинула кусты дикой смородины и окаменела. Ноги приросли к земле. На меня смотрела волчица. Сначала она зарычала, но увидев, что я напугана больше неё, заскулила жалобно, как собака, и стала облизывать рану, из которой струилась кровь. Взгляд её уже не был агрессивный.
Собаки приближались. Мне стало жалко волчицу, и я выбежала вперёд с палкой. Тут и охотники подоспели. Один из них произнёс: «Ну, бабка, даёт! Мы с ружьями, она с палкой!» Тут я вспомнила историю, как у одного из мужчин при виде волка голова поседела. Меня же это не пугало – голова была уже седая. Вообще-то я за всю жизнь не слышала, чтобы в нашей местности волки напали на кого-то из людей. А со своей знакомой волчицей я встретилась ещё раз. Той же осенью. Мой Гаврюша заблудился вместе с козами. Козы нашлись, а Гаврюшу я так и не нашла. Не было дома и Шарика. Бродя утром по зарослям в поисках своего хозяйства. Я услышала его охрипший голос. И вот что увидела: среди кустов спокойно лежит мой Гаврюша, а не далеко от него лежит знакомая волчица. На лай шарика ни тот, ни другая не обращают внимания. Увидев меня, волчица зашагала в сторону леса и, прежде чем зайти в чащу, обернулась и взглянула на меня. Мы узнали друг друга. Она как будто сказала мне глазами: «Мы с тобой квиты бабка. И желательно, чтобы твой Гаврюша ночевал дома, а то ведь голод не тётка, когда рядом такие ляжки».
– Бабушка, скажи, кто написал эту сказку? – начали приставать с расспросами внучки. А бабушка, улыбнувшись, ответила: «Вот-вот, такому рассказу не поверила б и я!»
Дочиев Михаил, 17 лет, Цхинвал
Рейтинг: 0
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |