Журналист из прошлого
Судьба московского дворянина в Петербурге.
-Guten Morgen, Herr V****
-Полно вам, полно! Что ж мы, русские люди, на родном языке молвить не умеем? Говорите на русском, раз пришли к русскому дворянину!
-Что ж, воля ваша. Имя мне дали Дарья, а пришла я к вам с вестью. Надобно газете Питербурха знать думы ваши да рассказы. Не угодно ли вам ответ давать на вопросы мои…
-Угодно, угодно.
-Чудно, право! Скажите, как оказались вы доселе, и какие думы были в вашей головушке по прибытии?
-По прибытии в Петербург не мог я поверить, что хоть что-то приятное ждёт меня в новом городе. Не спрашивая, хочу ли я или нет, отправили всю мою семью в Санкт-Питербурх. Да что б меня, дворянина из богатого рода, куда-то прогоняли с родной стороны?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому покинул я «насиженное гнездо» да уехал из Москвы.
-Извещали ли вас до прибытия о царской воле, что угодно царю берег реки выстраивать?
-Да, быть таковому. Ещё за полгода до прибытия власти прислали письмо, в котором приказывали мне по европейским образцам выстроить два, а то и три каменных дома! Да где это видано, что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли в голландском стиле дома на невских берегах строить?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому расстался я с рублями да отдал их в никуда- чтобы камни красиво уложили, вставили тяжёлую дверь и просили жаловать!
-А есть ли какие порядки, которые вашего вас было соблюдать?
-Ох, тяжко молвить о том! Только освоился я в «роскошных хоромах», сразу оповестили меня полицейские, мол, должен я всякий сор сметать, грязь да мусор вывозить далеко за город, а в реку, видите ли, ничегошеньки выбрасывать нельзя, иначе речная вода загрязнится! Да где это видано, что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли, как крестьянина, убирать улицу?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому позволил я внести в мой дом метлу. Но только сам, оказалось, не надобно мне сор сметать- на то прислуживал нам крепостной Федька.
-А был ли случай такой, когда опечалили вас и напугали?
-Припоминаю, припоминаю! Да когда ж то было? Ах да! На следующее утро проснулся я злым, раздражённым. Тут, без заблаговременного оповещения, ворвались ко мне какие-то люди. Я у них начал спрашивать, кто они и по какому праву находятся здесь, а они мне как начали на безбожном языке объяснять: « Дсс ст зр ндрхтихтених дррр зирхт». Вдруг эти антихристы стали меня хватать, сжимать, поворачивать, жену и детей также. Я крестился, дети и жена плакали, когда вошёл какой- то странный человек, по-видимому, главный среди этих, и сказал, что пора мне достать из сундуков все кафтаны с серебряными пуговицами и «козырем», шапки и унести эти одежды прочь из города, ведь царь в Питербурхе не желает видеть Москву. Когда притащили мне эти же, как оказалось, иностранцы новые наряды, жёнушка моя, недолго думая, схватила платья с большим декольте и обнажёнными руками, пышными юбками и туфлями на каблуках и какие-то чудные предметы. Я заплатил за всю эту совершенно ужасную одежду, и через несколько минут передо мной предстала моя жена.
-Понравилась ли вам наряженная в одежды новые женушка? Надевались ли вы в то, что приказано сами?
-Как ни странно, в ней я не находил той русской красоты, открывавшейся в Москве: брови чёрные, как у чёрта, щёки красные, будто жену мою били нещадно, на голове ужасные волосы, не свойственные русской женщине, к тому же, это были не её волосы. Но больше меня поразило то, что такой же парик предстоит носить и мне! Да что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли, как скомороха, ходить в уродливой, позорной одежде?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому убрал я длинные тёплые шубы в потаённую комнату, надел короткий кафтан, жилет, кюлоты, чулки, башмаки, нацепил криво парик, поверх натянул треуголку. На этом мученья мои не закончились, сам Пётр Алексеевич обрил мне лицо, оставив лишь смешные усы (спасибо хоть на этом!)…
- Слухи идут по городу, что Петр сам к дворянам заглядывать стал да просвещением их заняться решил. Что думаете вы?
- Знаете, перевоплотился наш быт страшно. Стыдно было мне приглашать купцов и дворян из Москвы в Петербург. Да и нельзя было - всё чаще стал к нам захаживать царь, а он, как говорили московские старожилы, да и я сам знаю, недолюбливает Москву за ужасное детство и юность. Так вот, однажды Пётр Алексеевич приказал мне образовать домашнюю библиотеку. Да что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли просвещением заниматься?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому подсмотрел я у других горожан и смастерил «обманку»: корка у книги есть, а сама она пуста. Да только Петра не провести, он подошёл, открыл книгу ровно посередине, страницы две-три выпало, царь бросил книжонку на пол и в гневе закричал: «Да что ж ты, Николай Васильевич, делаешь?! Ты ведь, как та книга!- Пётр указал на разваленную древесную ложь,- снаружи в золотых нарядах восхваляешься, а внутри пуст! Читай!- царь оставил на столе «Ведомости»,- Завтра выходишь, Николай Васильевич, на службу, но награды и милости государевой не жди! И что б больше я таких обманов не видывал!» - на пороге уже добрее воскликнул Пётр…
-Переменилось ли что-то в городе с момента как вы приехали?
- Об этом хоть сказки да книги пиши! А я и попробую!
…Прошло уже три месяца. Я, уже привыкший и приспособившийся к новому Петербургу и отвыкший, втайне тоскующий по старой родине, посмотрел в зеркало. На кого я похож! Неужели перед московским сыном стоит русский европеец? Треуголка гордо восседает на парике, одежда не тянет к земле, усы уже не кажутся такими смехотворными, Москва, словно далёкое прошлое, уплывает назад и медленно забывается, иностранцы, напугавшие мою семью, уже стали нашими друзьями, а мои дети учат немецкий язык. Сам бы я никогда не подумал, что по прибытии в Петербург не верил, что хоть что-то приятное ждёт меня в новом городе.…Как я мог так ошибаться?
-Что ж, все мы учимся на ошибках. Спасибо за интервью…
-За что?
-За то, что думы ваши перебрались от пера на бумагу и…
-Славно сказано. Славно, да только я и так все понял. Я же живу в Питербурхе!
-Guten Morgen, Herr V****
-Полно вам, полно! Что ж мы, русские люди, на родном языке молвить не умеем? Говорите на русском, раз пришли к русскому дворянину!
-Что ж, воля ваша. Имя мне дали Дарья, а пришла я к вам с вестью. Надобно газете Питербурха знать думы ваши да рассказы. Не угодно ли вам ответ давать на вопросы мои…
-Угодно, угодно.
-Чудно, право! Скажите, как оказались вы доселе, и какие думы были в вашей головушке по прибытии?
-По прибытии в Петербург не мог я поверить, что хоть что-то приятное ждёт меня в новом городе. Не спрашивая, хочу ли я или нет, отправили всю мою семью в Санкт-Питербурх. Да что б меня, дворянина из богатого рода, куда-то прогоняли с родной стороны?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому покинул я «насиженное гнездо» да уехал из Москвы.
-Извещали ли вас до прибытия о царской воле, что угодно царю берег реки выстраивать?
-Да, быть таковому. Ещё за полгода до прибытия власти прислали письмо, в котором приказывали мне по европейским образцам выстроить два, а то и три каменных дома! Да где это видано, что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли в голландском стиле дома на невских берегах строить?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому расстался я с рублями да отдал их в никуда- чтобы камни красиво уложили, вставили тяжёлую дверь и просили жаловать!
-А есть ли какие порядки, которые вашего вас было соблюдать?
-Ох, тяжко молвить о том! Только освоился я в «роскошных хоромах», сразу оповестили меня полицейские, мол, должен я всякий сор сметать, грязь да мусор вывозить далеко за город, а в реку, видите ли, ничегошеньки выбрасывать нельзя, иначе речная вода загрязнится! Да где это видано, что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли, как крестьянина, убирать улицу?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому позволил я внести в мой дом метлу. Но только сам, оказалось, не надобно мне сор сметать- на то прислуживал нам крепостной Федька.
-А был ли случай такой, когда опечалили вас и напугали?
-Припоминаю, припоминаю! Да когда ж то было? Ах да! На следующее утро проснулся я злым, раздражённым. Тут, без заблаговременного оповещения, ворвались ко мне какие-то люди. Я у них начал спрашивать, кто они и по какому праву находятся здесь, а они мне как начали на безбожном языке объяснять: « Дсс ст зр ндрхтихтених дррр зирхт». Вдруг эти антихристы стали меня хватать, сжимать, поворачивать, жену и детей также. Я крестился, дети и жена плакали, когда вошёл какой- то странный человек, по-видимому, главный среди этих, и сказал, что пора мне достать из сундуков все кафтаны с серебряными пуговицами и «козырем», шапки и унести эти одежды прочь из города, ведь царь в Питербурхе не желает видеть Москву. Когда притащили мне эти же, как оказалось, иностранцы новые наряды, жёнушка моя, недолго думая, схватила платья с большим декольте и обнажёнными руками, пышными юбками и туфлями на каблуках и какие-то чудные предметы. Я заплатил за всю эту совершенно ужасную одежду, и через несколько минут передо мной предстала моя жена.
-Понравилась ли вам наряженная в одежды новые женушка? Надевались ли вы в то, что приказано сами?
-Как ни странно, в ней я не находил той русской красоты, открывавшейся в Москве: брови чёрные, как у чёрта, щёки красные, будто жену мою били нещадно, на голове ужасные волосы, не свойственные русской женщине, к тому же, это были не её волосы. Но больше меня поразило то, что такой же парик предстоит носить и мне! Да что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли, как скомороха, ходить в уродливой, позорной одежде?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому убрал я длинные тёплые шубы в потаённую комнату, надел короткий кафтан, жилет, кюлоты, чулки, башмаки, нацепил криво парик, поверх натянул треуголку. На этом мученья мои не закончились, сам Пётр Алексеевич обрил мне лицо, оставив лишь смешные усы (спасибо хоть на этом!)…
- Слухи идут по городу, что Петр сам к дворянам заглядывать стал да просвещением их заняться решил. Что думаете вы?
- Знаете, перевоплотился наш быт страшно. Стыдно было мне приглашать купцов и дворян из Москвы в Петербург. Да и нельзя было - всё чаще стал к нам захаживать царь, а он, как говорили московские старожилы, да и я сам знаю, недолюбливает Москву за ужасное детство и юность. Так вот, однажды Пётр Алексеевич приказал мне образовать домашнюю библиотеку. Да что б меня, дворянина из богатого рода, заставляли просвещением заниматься?! Но, делать нечего, против царской воли не пойдёшь, потому подсмотрел я у других горожан и смастерил «обманку»: корка у книги есть, а сама она пуста. Да только Петра не провести, он подошёл, открыл книгу ровно посередине, страницы две-три выпало, царь бросил книжонку на пол и в гневе закричал: «Да что ж ты, Николай Васильевич, делаешь?! Ты ведь, как та книга!- Пётр указал на разваленную древесную ложь,- снаружи в золотых нарядах восхваляешься, а внутри пуст! Читай!- царь оставил на столе «Ведомости»,- Завтра выходишь, Николай Васильевич, на службу, но награды и милости государевой не жди! И что б больше я таких обманов не видывал!» - на пороге уже добрее воскликнул Пётр…
-Переменилось ли что-то в городе с момента как вы приехали?
- Об этом хоть сказки да книги пиши! А я и попробую!
…Прошло уже три месяца. Я, уже привыкший и приспособившийся к новому Петербургу и отвыкший, втайне тоскующий по старой родине, посмотрел в зеркало. На кого я похож! Неужели перед московским сыном стоит русский европеец? Треуголка гордо восседает на парике, одежда не тянет к земле, усы уже не кажутся такими смехотворными, Москва, словно далёкое прошлое, уплывает назад и медленно забывается, иностранцы, напугавшие мою семью, уже стали нашими друзьями, а мои дети учат немецкий язык. Сам бы я никогда не подумал, что по прибытии в Петербург не верил, что хоть что-то приятное ждёт меня в новом городе.…Как я мог так ошибаться?
-Что ж, все мы учимся на ошибках. Спасибо за интервью…
-За что?
-За то, что думы ваши перебрались от пера на бумагу и…
-Славно сказано. Славно, да только я и так все понял. Я же живу в Питербурхе!
Даша Доильницына, 13 лет, Санкт_петербург
Рейтинг: 8
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |