Узы надежды
Едва заметный свет на линии горизонта озарил, обугленную пеплом кромку неба. Океанские волны мутной воды одна за другой накатывались на скалистый обрыв. Где-то глухо раздался птичий возглас - большая редкость для этого места.
На краю того обрыва одиноко и не подвижно стоял юноша с букетом белых лилий в руках. Тёмно-каштановые, чуть кудрявые волосы спадали на плечи. Белый шарф, наброшенный поверх старого плаща, тихо подрагивал от слабых порывов сухого ветра. А глубокие глаза смотрели куда-то очень далеко.
Человек обернулся спиной к серому морю и медленным шагом направился к своему уже давно безмолвному собеседнику. Опустившись на одно колено, он бережно стряхнул с могильной плиты, налетевшую за ночь пыль, и с улыбкой взглянув на не большой деревянный памятник, возложил подле него свежие цветы.
-Ну здравствуй, - тихо промолвил юноша и сел рядом на пожелтевшей траве. - Не могу этого не сказать, даже зная, что ты не любишь подобных приветствий.
Повисло молчание. Лишь с другой стороны моря доносился привычный трепещущий рокот.
-Представляешь, сегодня утром выпал первый снег. Не белый конечно, но для здешней детворы и он был в радость. Ведь они раньше никогда не видели ничего подобного. А на их лицах играли такие счастливые улыбки. Ты ведь именно этого хотела.
Естественно, ответа он не услышал. Вновь подул чуть ледяной ветер, и положив одну руку под голову, парень прилег на холодную землю. Закрыв глаза, он уже в который раз пытался мысленно представить голубое небо с белыми облаками, где купаясь в тёплых солнечных лучах, парят жизнерадостные птицы.
Спустя несколько минут юноша поднялся и, слегка коснувшись лица неподвижной девы, посмотрел в её застывшие глаза, обращенные на горизонт. Пусть это был памятник из обычного дерева, но даже сейчас казалось, будто в нем обитает часть души богини этого забытого места.
Что это за богиня? - спросите вы. Пожалуй, я смогу ответить. Но это долгая история. Именно. История жизни той, которую прозвали Святой Девой нашего заблудшего острова.
Он провел взглядом по тёмным волнам, затем устремил его на деву и, положив свою руку ей на плечо, слегка поднял голову вверх. А после, вдохнув колющий горло воздух, отдался тем бесценным чувствам и воспоминаниям, заключённым глубоко в его сердце и душе.
Ровно двадцать пять лет назад земля содрогнулась от взрыва атомной бомбы, сброшенной на Австралию. Материк за секунды исчез под облаком пыли. Выживших не осталось. Естественно, взрыв сказался и на всех остальных странах. Они начали винить друг друга в происшедшем, и лишь за несколько месяцев массовые беспорядки переросли в настоящий хаос. А после разразилась третья Мировая война.
Вслед за одним страшным бедствием явилось второе. В южной части Евразии, где-то близ Африки, на свободу вырвался смертельный вирус. С огромной скоростью он распространился почти по всей планете. Зараженные умирали в течение недели. Для создания вакцины требовалось не только время, но и серьёзные исследования. Но власти смогли найти довольно быстрое решение. А уже через полгода на остров, лежащий посреди Тихого океана, доставили первые "образцы" для тех самых исследований. Кто бы мог подумать, что это окажется группа людей из семидесяти человек, большинством которых были беременные женщины и дети в возрасте от года.
В моей же памяти довольно часто всплывают обрывки тех детских воспоминаний.
Холодная ночь. Свет от тусклых фонарей, что крепились к перилам палубы корабля. Вокруг только испуганные лица людей и солдаты в однообразной форме с оружием на плече. Мне тогда и четырех не исполнилось. Я даже не знал, кто я и откуда. Да и, впрочем, не особо об этом думал.
На землю нас выгрузили ближе к утру. Всех в старой одежде и с бледными лицами. А дальше отвели в огромное здание, что возвышалось над лесом в середине острова. Я мало понимал происходящее вокруг меня. Но точно знал - мы здесь не просто так.
Наверное, не стоит рассказывать о той ужасной жизни, которую мы провели в течение нескольких лет. Просто скажу, что на нас ставили самые разные эксперименты, дабы вывести противоядие от поразившей мир болезни. Но исследования не принесли никаких результатов. А по истечении вложенных средств учёные, военные и весь остальной персонал лаборатории покинули остров, бросив нас на произвол судьбы.
К счастью, оставшись одни на острове, мы смогли начать новое существование. Построили дома и теплицы и остались жить на том крошечном клочке земли, откуда никто не смог уйти. Чтобы переплыть океан, требовалось мощное судно, так как над водой стихия бушевала постоянно.
Дальше все продолжалось довольно просто. Люди привыкли к здешней земле и вскоре позабыли о мире за пределами нашей досягаемости. Казалось, будто время здесь остановилось. Нет, не так. Будто мы вернулись в прошлое. В двадцатый, а может, в девятнадцатый век. О той страшной реальности напоминала только заброшенная лаборатория на другом конце острова.
Десятиэтажное здание с потемневшими стеклами, верхушка которого всегда выглядывала из-за деревьев. Я жил один у самой окраины леса. У меня не было друзей. И даже мое имя, несмотря на малое количество жителей, знал не каждый. Я довольно часто уходил в ту лабораторию. Проводя там сутки напролёт, обшаривал даже самый далёкий уголок и перечитывал все найденные книги. Ещё в детстве один старик научил меня читать и с тех пор это стало моим привычным занятием.
С течением лет ничего не менялось. Сейчас мне уже исполнилось двадцать или двадцать один. Я не знаю точной даты своего рождения. Любимым местом моего обитания стал просторный кабинет какого-то учёного, где была масса всего интересного. А ещё - одинокий обрыв. Каждый вечер я стоял над бушующими волнами и вслушивался, пытаясь уловить хоть какую-нибудь зацепку того, что мы не остались одни во всем этом мире. Когда же, едва слышимый грохот кипевшей битвы, достигал моего сознания, я покидал привычное место связи, оставляя его наедине с темнотой.
Но вот случилось так, что я пришел к обрыву не в обычное время. Мне почему-то захотелось побывать там ранним утром. И вот тогда я встретил её.
Потрёпанное платье с длинными рукавами. Старые заношенные башмаки. И белокурые, струящиеся по спине волосы. Она неподвижно сидела на берегу обрыва, направив взгляд за океан, и некая волна спокойствия прокатилась тогда по мне. Около часа я наблюдал за ней, а она все не двигалась.
Время близилось к полудню. Остальные жители деревушки стали просыпаться и расходиться по своим скучным делам. В следующий момент я увидел, как та девушка одним лёгким движением поднялась с земли и сделала несколько быстрых шагов к самому краю. Она подняла руки и встала на носочки, будто собиралась взлететь.
-Вот дурочка! - пронеслось тогда в моей голове.
Обычно я ни на кого и ни на что не обращаю внимания, но не в этот раз. По неизвестной причине мои ноги сами понеслись по сухой траве. Я схватил девушку за руку и оттащил от обрыва.
Мне никогда не удастся забыть те странные, отличающиеся от других глаза, каких я прежде не видел. Ни удивления, ни страха, ни печали. Лишь яркое пламя жизни и уверенность в завтрашнем дне.
-Ты что-то хотел? - она слегка улыбнулась.
-Просто, так делать опасно. Не думала, что можешь упасть и разбиться? - я сказал первое, что пришло в голову, хотя на самом деле был в полном замешательстве.
-Не бойся, я так всегда делаю. Знаешь, иногда мне кажется, что я плаваю среди этих шумных волн или же купаюсь в облаках. Но чаще всего представляю, как переступаю за линию горизонта. И может когда-нибудь я смогу его увидеть. А ты тоже ждешь его, да?
-Жду чего?
-Рассвета, - и вновь эта улыбка. А с какой теплотой она произнесла это слово! Родное для нее, но совершенно чужое для меня.
Я не знал, что ответить. Не мог поверить, что кто-то в этом мире ещё не разучился мечтать и не потерял надежду. Поэтому я просто промолчал. Отпустил её руку, которую все ещё держал и направился в сторону леса. Я видел, как она махала мне в след, чуть посмеиваясь, после чего вновь потянулась к небу.
На следующее утро, сам не понимая зачем, я пришел к знакомому обрыву. Ночная темнота только-только начинала отступать. А она уже сидела на своем привычном месте. Увидев меня, поздоровалась. А дальше вновь стала смотреть на линию столкновения океана и серой толщи задымленного неба.
Я сел рядом, чуть подальше от края, и тоже устремил свой взгляд на горизонт. Из нашего разговора я узнал, что она уже довольно давно приходит сюда. Так же как и я, только по утрам. Но даже не смотря на это, причины у нас были совершенно разные. Да и сами мы тоже сильно отличались.
Она строила грандиозные планы на будущее, представляя, как покинет остров и отправиться жить на материк. А я даже не был уверен в том, что доживу до завтра. Она во всем находила радость в то время, как я не видел ни одной ноты для веселья. И она каждое утро приходила сюда, дожидаясь рассвета, который не наступал. Да и скорее всего не наступит уже никогда.
Но насколько же сильно дрогнуло мое сердце после того, как я сказал, что все это глупо и бессмысленно. Мне стало страшно от её яростного, живого взгляда и огня, который в вечность не погаснет.
-Если сам не оставишь надежду, то она не оставит тебя! - те слова я запомнил на всю свою жизнь. Они застыли где-то глубоко в моем сознании, подталкивая обрести новый смысл существования.
Я думал, что сейчас она подскочит и убежит, но так не случилось. Осторожно встав на ноги, эта странная девушка протянула мне руку и сказала:
-Может тогда дождемся его вместе?
И не осознавая, что мной в тот момент двигало, я протянул руку в ответ.
С тех пор мы вдвоём приходили на одинокий скалистый берег и сидели у самого края, разговаривая обо всем на свете. Точнее, говорила она. Я лишь спокойно слушал, не пропуская ни единого слова, хоть и не понимал их смысла. Узнал, что она очень любит цветы и содержит собственную теплицу. Любимыми же были белые лилии. От её простых рассказов мне становилось так тепло и спокойно.
Хотел бы я, чтобы так продолжалось и дальше. Но просить о соль ценном подарке было бесполезно. Ведь жизнь очень жестока по отношению к людям.
В тот вечер я, как обычно бродил по пустым коридорам лаборатории. И, зная её, как свои пять пальцев все равно надеялся найти что-нибудь новое. Мои размышления прервал грохот, доносящийся откуда-то снизу. Я спустился по лестнице, но к тому времени всё уже затихло. Потом вдруг послышались голоса из-за стены, что была прямо передо мной. Затем хлопнула дверь, а когда я выбежал в соседней коридор, то там промелькнули два небольших силуэта. Деревенские дети, скорее всего. Я заглянул через стекло в комнату, откуда они только что вышли. Стеллаж был опрокинут, а на полу валялась куча разбитых пробирок. Я не имел привычки обращать внимание на подобное, но табличка на двери с надписью "Третий уровень заражения. Без защитного снаряжения не входить" меня немного насторожила.
Можно ли было в тот момент представить, каковы будут последствия обычной детской шалости.
Мы были такими наивными, думая, что во всем этом хаосе беда просто обойдет нас стороной.
На следующее утро я проснулся от страшных криков какой-то женщины. Затем, выйдя на улицу, увидел небольшую толпу возле старого сарая. Как всегда, с отстраненным выражением лица я приблизился к месту неожиданного сбора и от страха у меня подкосились ноги. На деревянной скамье лежал мальчик лет семи. Он бился в судорогах и что-то шептал. Вся его кожа покрылась ужасными волдырями, а глаза практически заплыли. Через минуту из дома напротив выбежал мужчина с ребёнком на руках. С ним было то же самое.
Для больных выделили дом на окраине деревни. Через неделю их было уже около тридцати. И почти все беспризорные дети. Боясь заразиться, жители стали обходить это место стороной, так что должного ухода за больными не было.
Наверно, я тоже бы поступил как все, если бы не она. Удивительно, что настолько добрые люди все ещё существуют. Эта девушка не жалела ни собственного здоровья, ни времени. С её помощью некоторые согласились приложить хоть какие-то усилия. И я оказался в их числе. Правда, все было бесполезным. Дети умирали один за другим. Болезнь поражала их гораздо быстрее, чем взрослых. У всех постепенно опускались руки. Мне и самому уже просто хотелось поверить в то, что выхода нет. Только она одна не переставала бороться. А я постоянно задавался вопросом: сколько жизни может быть в одном человеке, что он готов поделиться ею с другими?
Однажды, стоя на краю того обрыва, я осмелился спросить. Она сначала долго молчала, но закрыла лицо руками и расплакалась. Сказала, что виновата перед ними.
-Вирус на меня не действует. - вот что она имела ввиду.
В последний год исследований одной женщине ввели сыворотку последней разработки. А через два года у нее родилась дочь.
Только этот ребёнок не был похож на остальных. Её кровь полностью превратилась в вакцину, над которой учёные так долго ломали голову.
Я спокойно выслушал всю историю. Впрочем, как всегда. Она довольно быстро взяла себя в руки, вытерла слезы и снова отправилась к больным. Ещё немного постояв возле моря, я пошел следом.
На пороге меня встретила женщина, едва не плакавшая от радости. В лазарет явился бывший учёный вместе со своей женой. Они сказали, что могут сделать сыворотку, но для этого требовалось время. Выходит, она все-таки рассказала о своем секрете.
Взяв образцы её крови, эти двое отправились в лабораторию. Но спустя неделю известий так и не было. Матери бились в истерике, не имея возможности помочь своим детям. Я же перестал бороться. Да и сил уже не было. Голова разрывалась от боли, а руки покрылись красными пятнами. К тому времени уже больше половины деревни были заражены.
-Просто перелей им мою кровь! - я поверить не мог этим словам. Она без устали твердила, что это поможет вылечить больных детей. Тот учёный и правда говорил нечто подобное. Но ведь в чистом виде крови потребуется много и тогда...
На все мои возражения она ответила, что жизни ей не жаль. И сам не понимая из-за чего, я согласился.
К счастью, я все сделал правильно. Через каких-то несколько часов дети начали поправляться. Около двадцати тех, что были на крайней стадии, мы смогли спасти. Вот только на следующий день в лазарет вбежал учёный с радостным криком.
Я слишком хорошо помню тот день. Отчётливо и ясно, но в то же время, как в тумане.
Вокруг стояла мёртвая тишина. Даже морской прибой и тот не шумел. Он затаился в своей глубокой скорби. Ведь теперь музыку игриво бьющихся о камни волн слушать было некому.
Помню, как сухая земля глухо стучала по деревянному ящику. А потом, на ту же твёрдую землю опустили каменную плиту. И наконец принесли деревянный памятник. Одного с ней роста и в образе некой богини.
Я стоял в стороне. И не в силах подойти ближе, проклинал себя за слабость. Двинулся с места, лишь когда все разошлись. Но ни одного слова так и не смог вымолвить. Я всё ещё не понимал её. Так заботиться о чужой жизни, не жалея своей, мог только последний глупец. И все же сердце болело. Ведь я единственный, кто был тогда способен её остановить.
-Если ты не оставишь надежду, то и она не оставит тебя! - золотые слова, не правда ли?
С тех пор я каждое утро приходил к её могиле на том самом обрыве и ждал рассвета вместе с ней. Но так ни разу его и не увидел. Интересно, он на самом деле так прекрасен, как она и говорила?
С течением времени я стал понимать, как сильно ошибался, называя её поступки глупыми. Ведь если бы все люди были такими же, как она, мир никогда бы не погряз в войнах и раздорах.
И даже сейчас, спустя два года, я чувствую те самые узы между нами. Узы надежды на новую светлую жизнь.
Юноша оторвал свой взгляд от статуи и подставил лицо под струи холодного воздуха.
-Наверное, из всех только я считаю её богиней, - он ещё раз улыбнулся бездонным глазам и медленным шагом направился в сторону деревни. Вот только какой-то неслышимый голос заставил его вновь обернуться.
Далеко за океаном над полоской горизонта, где едва рассеялись серые тучи, вспыхнул тонкий и слабый, словно новорождённый ребёнок, яркий луч восходящего солнца.
На краю того обрыва одиноко и не подвижно стоял юноша с букетом белых лилий в руках. Тёмно-каштановые, чуть кудрявые волосы спадали на плечи. Белый шарф, наброшенный поверх старого плаща, тихо подрагивал от слабых порывов сухого ветра. А глубокие глаза смотрели куда-то очень далеко.
Человек обернулся спиной к серому морю и медленным шагом направился к своему уже давно безмолвному собеседнику. Опустившись на одно колено, он бережно стряхнул с могильной плиты, налетевшую за ночь пыль, и с улыбкой взглянув на не большой деревянный памятник, возложил подле него свежие цветы.
-Ну здравствуй, - тихо промолвил юноша и сел рядом на пожелтевшей траве. - Не могу этого не сказать, даже зная, что ты не любишь подобных приветствий.
Повисло молчание. Лишь с другой стороны моря доносился привычный трепещущий рокот.
-Представляешь, сегодня утром выпал первый снег. Не белый конечно, но для здешней детворы и он был в радость. Ведь они раньше никогда не видели ничего подобного. А на их лицах играли такие счастливые улыбки. Ты ведь именно этого хотела.
Естественно, ответа он не услышал. Вновь подул чуть ледяной ветер, и положив одну руку под голову, парень прилег на холодную землю. Закрыв глаза, он уже в который раз пытался мысленно представить голубое небо с белыми облаками, где купаясь в тёплых солнечных лучах, парят жизнерадостные птицы.
Спустя несколько минут юноша поднялся и, слегка коснувшись лица неподвижной девы, посмотрел в её застывшие глаза, обращенные на горизонт. Пусть это был памятник из обычного дерева, но даже сейчас казалось, будто в нем обитает часть души богини этого забытого места.
Что это за богиня? - спросите вы. Пожалуй, я смогу ответить. Но это долгая история. Именно. История жизни той, которую прозвали Святой Девой нашего заблудшего острова.
Он провел взглядом по тёмным волнам, затем устремил его на деву и, положив свою руку ей на плечо, слегка поднял голову вверх. А после, вдохнув колющий горло воздух, отдался тем бесценным чувствам и воспоминаниям, заключённым глубоко в его сердце и душе.
Ровно двадцать пять лет назад земля содрогнулась от взрыва атомной бомбы, сброшенной на Австралию. Материк за секунды исчез под облаком пыли. Выживших не осталось. Естественно, взрыв сказался и на всех остальных странах. Они начали винить друг друга в происшедшем, и лишь за несколько месяцев массовые беспорядки переросли в настоящий хаос. А после разразилась третья Мировая война.
Вслед за одним страшным бедствием явилось второе. В южной части Евразии, где-то близ Африки, на свободу вырвался смертельный вирус. С огромной скоростью он распространился почти по всей планете. Зараженные умирали в течение недели. Для создания вакцины требовалось не только время, но и серьёзные исследования. Но власти смогли найти довольно быстрое решение. А уже через полгода на остров, лежащий посреди Тихого океана, доставили первые "образцы" для тех самых исследований. Кто бы мог подумать, что это окажется группа людей из семидесяти человек, большинством которых были беременные женщины и дети в возрасте от года.
В моей же памяти довольно часто всплывают обрывки тех детских воспоминаний.
Холодная ночь. Свет от тусклых фонарей, что крепились к перилам палубы корабля. Вокруг только испуганные лица людей и солдаты в однообразной форме с оружием на плече. Мне тогда и четырех не исполнилось. Я даже не знал, кто я и откуда. Да и, впрочем, не особо об этом думал.
На землю нас выгрузили ближе к утру. Всех в старой одежде и с бледными лицами. А дальше отвели в огромное здание, что возвышалось над лесом в середине острова. Я мало понимал происходящее вокруг меня. Но точно знал - мы здесь не просто так.
Наверное, не стоит рассказывать о той ужасной жизни, которую мы провели в течение нескольких лет. Просто скажу, что на нас ставили самые разные эксперименты, дабы вывести противоядие от поразившей мир болезни. Но исследования не принесли никаких результатов. А по истечении вложенных средств учёные, военные и весь остальной персонал лаборатории покинули остров, бросив нас на произвол судьбы.
К счастью, оставшись одни на острове, мы смогли начать новое существование. Построили дома и теплицы и остались жить на том крошечном клочке земли, откуда никто не смог уйти. Чтобы переплыть океан, требовалось мощное судно, так как над водой стихия бушевала постоянно.
Дальше все продолжалось довольно просто. Люди привыкли к здешней земле и вскоре позабыли о мире за пределами нашей досягаемости. Казалось, будто время здесь остановилось. Нет, не так. Будто мы вернулись в прошлое. В двадцатый, а может, в девятнадцатый век. О той страшной реальности напоминала только заброшенная лаборатория на другом конце острова.
Десятиэтажное здание с потемневшими стеклами, верхушка которого всегда выглядывала из-за деревьев. Я жил один у самой окраины леса. У меня не было друзей. И даже мое имя, несмотря на малое количество жителей, знал не каждый. Я довольно часто уходил в ту лабораторию. Проводя там сутки напролёт, обшаривал даже самый далёкий уголок и перечитывал все найденные книги. Ещё в детстве один старик научил меня читать и с тех пор это стало моим привычным занятием.
С течением лет ничего не менялось. Сейчас мне уже исполнилось двадцать или двадцать один. Я не знаю точной даты своего рождения. Любимым местом моего обитания стал просторный кабинет какого-то учёного, где была масса всего интересного. А ещё - одинокий обрыв. Каждый вечер я стоял над бушующими волнами и вслушивался, пытаясь уловить хоть какую-нибудь зацепку того, что мы не остались одни во всем этом мире. Когда же, едва слышимый грохот кипевшей битвы, достигал моего сознания, я покидал привычное место связи, оставляя его наедине с темнотой.
Но вот случилось так, что я пришел к обрыву не в обычное время. Мне почему-то захотелось побывать там ранним утром. И вот тогда я встретил её.
Потрёпанное платье с длинными рукавами. Старые заношенные башмаки. И белокурые, струящиеся по спине волосы. Она неподвижно сидела на берегу обрыва, направив взгляд за океан, и некая волна спокойствия прокатилась тогда по мне. Около часа я наблюдал за ней, а она все не двигалась.
Время близилось к полудню. Остальные жители деревушки стали просыпаться и расходиться по своим скучным делам. В следующий момент я увидел, как та девушка одним лёгким движением поднялась с земли и сделала несколько быстрых шагов к самому краю. Она подняла руки и встала на носочки, будто собиралась взлететь.
-Вот дурочка! - пронеслось тогда в моей голове.
Обычно я ни на кого и ни на что не обращаю внимания, но не в этот раз. По неизвестной причине мои ноги сами понеслись по сухой траве. Я схватил девушку за руку и оттащил от обрыва.
Мне никогда не удастся забыть те странные, отличающиеся от других глаза, каких я прежде не видел. Ни удивления, ни страха, ни печали. Лишь яркое пламя жизни и уверенность в завтрашнем дне.
-Ты что-то хотел? - она слегка улыбнулась.
-Просто, так делать опасно. Не думала, что можешь упасть и разбиться? - я сказал первое, что пришло в голову, хотя на самом деле был в полном замешательстве.
-Не бойся, я так всегда делаю. Знаешь, иногда мне кажется, что я плаваю среди этих шумных волн или же купаюсь в облаках. Но чаще всего представляю, как переступаю за линию горизонта. И может когда-нибудь я смогу его увидеть. А ты тоже ждешь его, да?
-Жду чего?
-Рассвета, - и вновь эта улыбка. А с какой теплотой она произнесла это слово! Родное для нее, но совершенно чужое для меня.
Я не знал, что ответить. Не мог поверить, что кто-то в этом мире ещё не разучился мечтать и не потерял надежду. Поэтому я просто промолчал. Отпустил её руку, которую все ещё держал и направился в сторону леса. Я видел, как она махала мне в след, чуть посмеиваясь, после чего вновь потянулась к небу.
На следующее утро, сам не понимая зачем, я пришел к знакомому обрыву. Ночная темнота только-только начинала отступать. А она уже сидела на своем привычном месте. Увидев меня, поздоровалась. А дальше вновь стала смотреть на линию столкновения океана и серой толщи задымленного неба.
Я сел рядом, чуть подальше от края, и тоже устремил свой взгляд на горизонт. Из нашего разговора я узнал, что она уже довольно давно приходит сюда. Так же как и я, только по утрам. Но даже не смотря на это, причины у нас были совершенно разные. Да и сами мы тоже сильно отличались.
Она строила грандиозные планы на будущее, представляя, как покинет остров и отправиться жить на материк. А я даже не был уверен в том, что доживу до завтра. Она во всем находила радость в то время, как я не видел ни одной ноты для веселья. И она каждое утро приходила сюда, дожидаясь рассвета, который не наступал. Да и скорее всего не наступит уже никогда.
Но насколько же сильно дрогнуло мое сердце после того, как я сказал, что все это глупо и бессмысленно. Мне стало страшно от её яростного, живого взгляда и огня, который в вечность не погаснет.
-Если сам не оставишь надежду, то она не оставит тебя! - те слова я запомнил на всю свою жизнь. Они застыли где-то глубоко в моем сознании, подталкивая обрести новый смысл существования.
Я думал, что сейчас она подскочит и убежит, но так не случилось. Осторожно встав на ноги, эта странная девушка протянула мне руку и сказала:
-Может тогда дождемся его вместе?
И не осознавая, что мной в тот момент двигало, я протянул руку в ответ.
С тех пор мы вдвоём приходили на одинокий скалистый берег и сидели у самого края, разговаривая обо всем на свете. Точнее, говорила она. Я лишь спокойно слушал, не пропуская ни единого слова, хоть и не понимал их смысла. Узнал, что она очень любит цветы и содержит собственную теплицу. Любимыми же были белые лилии. От её простых рассказов мне становилось так тепло и спокойно.
Хотел бы я, чтобы так продолжалось и дальше. Но просить о соль ценном подарке было бесполезно. Ведь жизнь очень жестока по отношению к людям.
В тот вечер я, как обычно бродил по пустым коридорам лаборатории. И, зная её, как свои пять пальцев все равно надеялся найти что-нибудь новое. Мои размышления прервал грохот, доносящийся откуда-то снизу. Я спустился по лестнице, но к тому времени всё уже затихло. Потом вдруг послышались голоса из-за стены, что была прямо передо мной. Затем хлопнула дверь, а когда я выбежал в соседней коридор, то там промелькнули два небольших силуэта. Деревенские дети, скорее всего. Я заглянул через стекло в комнату, откуда они только что вышли. Стеллаж был опрокинут, а на полу валялась куча разбитых пробирок. Я не имел привычки обращать внимание на подобное, но табличка на двери с надписью "Третий уровень заражения. Без защитного снаряжения не входить" меня немного насторожила.
Можно ли было в тот момент представить, каковы будут последствия обычной детской шалости.
Мы были такими наивными, думая, что во всем этом хаосе беда просто обойдет нас стороной.
На следующее утро я проснулся от страшных криков какой-то женщины. Затем, выйдя на улицу, увидел небольшую толпу возле старого сарая. Как всегда, с отстраненным выражением лица я приблизился к месту неожиданного сбора и от страха у меня подкосились ноги. На деревянной скамье лежал мальчик лет семи. Он бился в судорогах и что-то шептал. Вся его кожа покрылась ужасными волдырями, а глаза практически заплыли. Через минуту из дома напротив выбежал мужчина с ребёнком на руках. С ним было то же самое.
Для больных выделили дом на окраине деревни. Через неделю их было уже около тридцати. И почти все беспризорные дети. Боясь заразиться, жители стали обходить это место стороной, так что должного ухода за больными не было.
Наверно, я тоже бы поступил как все, если бы не она. Удивительно, что настолько добрые люди все ещё существуют. Эта девушка не жалела ни собственного здоровья, ни времени. С её помощью некоторые согласились приложить хоть какие-то усилия. И я оказался в их числе. Правда, все было бесполезным. Дети умирали один за другим. Болезнь поражала их гораздо быстрее, чем взрослых. У всех постепенно опускались руки. Мне и самому уже просто хотелось поверить в то, что выхода нет. Только она одна не переставала бороться. А я постоянно задавался вопросом: сколько жизни может быть в одном человеке, что он готов поделиться ею с другими?
Однажды, стоя на краю того обрыва, я осмелился спросить. Она сначала долго молчала, но закрыла лицо руками и расплакалась. Сказала, что виновата перед ними.
-Вирус на меня не действует. - вот что она имела ввиду.
В последний год исследований одной женщине ввели сыворотку последней разработки. А через два года у нее родилась дочь.
Только этот ребёнок не был похож на остальных. Её кровь полностью превратилась в вакцину, над которой учёные так долго ломали голову.
Я спокойно выслушал всю историю. Впрочем, как всегда. Она довольно быстро взяла себя в руки, вытерла слезы и снова отправилась к больным. Ещё немного постояв возле моря, я пошел следом.
На пороге меня встретила женщина, едва не плакавшая от радости. В лазарет явился бывший учёный вместе со своей женой. Они сказали, что могут сделать сыворотку, но для этого требовалось время. Выходит, она все-таки рассказала о своем секрете.
Взяв образцы её крови, эти двое отправились в лабораторию. Но спустя неделю известий так и не было. Матери бились в истерике, не имея возможности помочь своим детям. Я же перестал бороться. Да и сил уже не было. Голова разрывалась от боли, а руки покрылись красными пятнами. К тому времени уже больше половины деревни были заражены.
-Просто перелей им мою кровь! - я поверить не мог этим словам. Она без устали твердила, что это поможет вылечить больных детей. Тот учёный и правда говорил нечто подобное. Но ведь в чистом виде крови потребуется много и тогда...
На все мои возражения она ответила, что жизни ей не жаль. И сам не понимая из-за чего, я согласился.
К счастью, я все сделал правильно. Через каких-то несколько часов дети начали поправляться. Около двадцати тех, что были на крайней стадии, мы смогли спасти. Вот только на следующий день в лазарет вбежал учёный с радостным криком.
Я слишком хорошо помню тот день. Отчётливо и ясно, но в то же время, как в тумане.
Вокруг стояла мёртвая тишина. Даже морской прибой и тот не шумел. Он затаился в своей глубокой скорби. Ведь теперь музыку игриво бьющихся о камни волн слушать было некому.
Помню, как сухая земля глухо стучала по деревянному ящику. А потом, на ту же твёрдую землю опустили каменную плиту. И наконец принесли деревянный памятник. Одного с ней роста и в образе некой богини.
Я стоял в стороне. И не в силах подойти ближе, проклинал себя за слабость. Двинулся с места, лишь когда все разошлись. Но ни одного слова так и не смог вымолвить. Я всё ещё не понимал её. Так заботиться о чужой жизни, не жалея своей, мог только последний глупец. И все же сердце болело. Ведь я единственный, кто был тогда способен её остановить.
-Если ты не оставишь надежду, то и она не оставит тебя! - золотые слова, не правда ли?
С тех пор я каждое утро приходил к её могиле на том самом обрыве и ждал рассвета вместе с ней. Но так ни разу его и не увидел. Интересно, он на самом деле так прекрасен, как она и говорила?
С течением времени я стал понимать, как сильно ошибался, называя её поступки глупыми. Ведь если бы все люди были такими же, как она, мир никогда бы не погряз в войнах и раздорах.
И даже сейчас, спустя два года, я чувствую те самые узы между нами. Узы надежды на новую светлую жизнь.
Юноша оторвал свой взгляд от статуи и подставил лицо под струи холодного воздуха.
-Наверное, из всех только я считаю её богиней, - он ещё раз улыбнулся бездонным глазам и медленным шагом направился в сторону деревни. Вот только какой-то неслышимый голос заставил его вновь обернуться.
Далеко за океаном над полоской горизонта, где едва рассеялись серые тучи, вспыхнул тонкий и слабый, словно новорождённый ребёнок, яркий луч восходящего солнца.
Елена Обидина, 16 лет, Уссурийск
Рейтинг: 1
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |