Письмо ровеснику в пылающий адрес войны
Здравствуй, моя дорогая прабабушка Антонина Ивановна!
Нет, как-то странно называть таким взрослым, солидным именем 11-летнюю девочку. Конечно, сейчас тебе уже 80, ты вырастила двух дочерей, а четверо внуков и два правнука (я в том числе) очень любят свою бабушку и прабабушку. Да, мы никогда не встречались, ведь почему-то так получилось, что ты живешь в другой стране – Казахстане. Папа долго пытался объяснить мне, почему, но я, если честно, так и не поняла. Ладно, это неважно. Я ведь пишу письмо не сегодняшней Морозовой Антонине Ивановне, солидной пожилой женщине, всю жизнь проработавшей учителем, а той, которой в страшном 1941 году исполнилось всего 11 лет. Ты сейчас почти моя ровесница. Так что начну по-другому.
Здравствуй, дорогая Тоcя!
Ты, конечно, не знаешь, кто обращается к тебе сейчас. Меня зовут Лера, мне 9 лет, и я твоя родственница. Мне очень многое надо рассказать и объяснить. Читай очень внимательно, это важно! Впереди ждут серьезные, почти непосильные испытания. Война, которая только началась, продлится еще долгие 4 года. Много горя и лишений придется пережить и тебе, и твоей (нашей) семье, и всей стране. Какое-то время фашисты будут продвигаться все дальше, иногда, наверное, станет казаться, что ситуация безнадежна. И все-таки мы победим! Жди 9 мая 1945 года. Этот день обязательно настанет, и это будет День победы над фашистской Германией.
Твой папа, работающий на шахте главным инженером, уже ушел на фронт. Самое главное – не бойся, он вернется. Поверь мне, я знаю. Даже когда от него долго не будет писем, и мама начнет сильно тревожиться – ты не сомневайся, он жив. Его, к сожалению, контузит, он долго пролежит в госпитале, но обязательно к вам вернется. Война, как я уже писала, закончится в 1945 году, а отец задержится в Германии и приедет только в 1947. Но дальше все будет хорошо, надолго вы больше не расстанетесь.
А теперь я хочу, как ни странно, напомнить тебе про лук. Да-да, про те самые два мешка лука, что составляют почти все запасы на зиму. Вы ведь совсем недавно переехали сюда, под Ленинабад, и, конечно, никто не ожидал, что трудно, почти невозможно будет достать продукты. Так вот, Тоcя, я знаю, что ты лук не любишь, я, кстати, тоже. Это, видимо, у нас наследственное. Но вы с младшим братом Вовкой переживете страшную зиму только благодаря этому горькому, едкому, такому противному на вкус овощу. И даже не заболеете ни разу за эти невыносимые, холодные месяцы. Трудно будет ведь не только с едой, но и с дровами, и с одеждой. Про это мне рассказывал папа, а ему – мама. А ей об этом поведаешь ты. Да-да, ты потом, в будущем, часто станешь описывать своим дочерям эти спасительные луковицы. Что именно они сохранят вам жизнь, ты поймешь, когда вырастешь. А пока просто поверь мне и слушайся маму, когда она каждый день будет давать тебе этот лук, лук, лук, на который ты после войны не сможешь даже смотреть.
Как мне жаль тебя, Тоcя, просто до слез! Мне больно представить, как тяжело тебе придется в ближайшие годы. В ваш поселок привезут эвакуированных жителей Ленинграда, там будут и твои ровесники, и очень, очень многие из них не доживут до победы. Как тяжело будет видеть их муки и не иметь возможности помочь! Хотя ты старалась. Всем детям в школе начнут выдавать молоко, и ты, как и остальные, всегда будешь отдавать свою порцию ленинградцам. И, наверное, кто-то из тех эвакуированных детей выжил благодаря твоему стакану молока. А весной ты вместе с товарищами будешь ходить в степь, собирать черепашьи яйца и… тоже отдавать. Часть тем же ленинградцам, а часть относить в город, в госпиталь. А ведь самим есть хотелось невыносимо! Потом ты часто будешь вспоминать, как вы с братом сидите на крыльце и обсуждаете, какие же вы были глупые раньше, когда-то давно-давно, еще до войны. Ведь это же невозможно сейчас понять – вы часто капризничали, могли даже отказаться есть хлеб, а сейчас бы хоть корочку понюхать! Я не хочу даже думать, ЧТО должны пережить дети, мои ровесники, чтобы так рассуждать! Но могу тебе сказать, что в нашей семье к хлебу всегда относятся бережно, мы никогда не выбрасываем зачерствевшие кусочки, а делаем сухарики. И это ты привила такое уважение к хлебу своей дочери, а она - своему сыну, а он уже и мне.
Я горжусь тобой, ведь ты, несмотря на свой юный возраст, делаешь в эти грозные военные годы все, что в твоих силах. И, наверное, даже больше. Вечерами вяжешь носки и варежки, их потом отправляют на фронт. Кто знает, может, они попадут моим прадедам по маминой линии, которые воюют в действующей армии. А даже если и не им – ничего страшного, все равно каким-то солдатам станет теплее. Еще ты успеваешь учиться в школе, и неплохо учиться. И работаешь, в 11-то лет, учетчицей на элеваторе. Тяжело, трудно, почти невозможно, но ты справляешься. Ты просто молодец, Тоcя!
Мне хочется рассказать тебе еще о многом. О том, что произойдет после войны, какой будет мирная жизнь. О том, как страна начнет отстраиваться, восстанавливаясь от разрушений. О твоих замечательных дочерях, внуках и правнуках. О твоих учениках, которых будет множество. Да мало ли о чем могут поболтать две девчонки, почти ровесницы! Жаль, пора заканчивать мое письмо. Я люблю тебя, моя будущая прабабушка, и желаю, чтобы ты верила в Победу, в то, что мирные дни скоро настанут, что твои дети и внуки будут узнавать о войне лишь по книгам и рассказам, а сами никогда не столкнутся с этим ужасом и болью.
До свидания, Тоcя! С любовью и уважением, твоя будущая правнучка
Лера.

Третельницкая Валерия, 9 лет, Саров

Рейтинг: 128