Лесной «лакомка»
Этим летом мне посчастливилось несколько дней провести в маленьком живописном посёлке под названием Красная Поляна, находящемся в пятидесяти километрах от черноморского побережья Сочи. Когда-то давно, греки-переселенцы, восхищённые красотой природы этого уголка, окружённого со всех сторон величественными горами, дали ему такое название.
Маленький домик на улице Заповедной, где я отдыхала со своими родите-лями, находился рядом с пасекой. С раннего утра и до позднего вечера неутоми-мые труженицы – пчёлы кружили над цветущими каштанами, и от их мерного жужжания казалось, что эти могучие, старые деревья напевают какой-то свой не-замысловатый мотив.
Хозяин пасеки, дедушка Спиридон, потомственный пчеловод, оказался че-ловеком добрым и общительным. Он угощал нас чуть горьковатым мёдом из аль-пийского разнотравья и всё время, хитро прищуриваясь, приговаривал:
- Ешьте, ешьте от души. Наша кавказяночка толк в цветах знает, высоко в горы летает, а вам с медком душистым молодость и здоровье посылает.
Разговорившись с дедушкой Спиридоном, я узнала, что «кавказянками» краснополянские пчеловоды ласково называют серых горных кавказских пчёл – гордость племенного пчеловодческого хозяйства «Краснополянское».
- А, медок-то наш, не только вам нравится, - продолжал пасечник, - он и ко-солапому по вкусу пришёлся.
- Какому косолапому? - удивились мы.
- Как какому? Нашему, бурому кавказскому медведю. Он у нас хоть и трусо-ват немного, но ради такого лакомства, как мёд, не побоится и на пасеку забрать-ся. Да, вы не пугайтесь, на нашу он не придёт. Очень у нас здесь шумно и много-людно. А вот на пасеки, которые повыше в горах, мишка частенько захаживает.
В тот вечер дедушка Спиридон ещё долго рассказывал про медведей, а мы с Гришкой, сыном хозяина дома, слушали его и не переставали удивляться, какие чудеса происходят где-то, совсем близко от нас.
Оказывается, бурый кавказский медведь – настоящий хозяин леса. Может он и не такой огромный и сильный, как медведь средней полосы России, но зато в своих владениях чувствует себя уверенно и свободно.
- А зимой наш медведь спит, - заваривая ароматный чай из трав, рассказы-вал пасечник.
- Только он не лежит в своей берлоге, а сидит, свернувшись калачиком, и нос прячет в передние лапы, чтобы согревать себя своим тёплым дыханием. Да, и лапу он вовсе не сосёт, а отгрызает на своих лапах мозоли, которые появились у него от долгого хождения по лесам. Вот так и очищает свои лапы наш медведь, пока они не порозовеют.
- А, что-нибудь ещё, кроме собственной лапы и мёда, медведь любит? – вдруг спрашивает Гришка.
- А, как же, - смеётся дедушка Спиридон. - Вот, послушайте, какую забавную историю про нашего кавказского медведя мне мой отец рассказывал.
Напротив 23-й пасеки пчелохозяйства, на правом берегу реки Ачипсе, рас-тёт дуб – великан. Его могучие корни вцепились в отвесную скалу, которая кажет-ся неприступной со стороны реки. И только из леса можно подобраться к дубу по узкой тропинке. Не всякий человек решится на такое, а один медведь к этому дубу частенько захаживал, чтобы полакомиться вдоволь желудями, осыпавшимися на землю. Осенью в наших лесах животным раздолье: много ягод, грибов, орехов, плодов каштана, желудей.
Медведь, по праву хозяина, считал этот дуб своим и даже не догадывался, что не он один в лесу такой лакомка. Узнали про «жёлудевый рай» дикие кабаны и стали наведываться к дубу раньше медведя. Придёт косолапый в свою «столо-вую», как обычно, к обеду, а земля под дубом вся перерыта, будто вспахана и жё-луди съедены. Рычит медведь, задирает голову наверх, царапает лапой ствол, да только высоко жёлуди – не достать! Так и уходит ни с чем.
Долго не удавалось горе-медведю застать прожорливых «воришек» врас-плох, и тогда решил он вскарабкаться на дуб и там уже вдоволь насладиться лю-бимым лакомством.
Так и сделал, да только силы от жадности не рассчитал. Наелся желудей, что называется «от пуза». Сопит, пыхтит, кое-как ворочается, а слезть с дуба не может. Застрял между ветвей. Так и заснул, бедолага, сидя на дереве.
Утром пришли к дубу кабаны, и давай, как обычно, с визгом и хрюканьем, пировать.
Тут на них наш медведь спросонья и рухнул сверху! Вот потеха-то была! Да, кому потеха, а кому – ужас! Только в этой суматохе никто ничего не разобрал. Громкий визг и рык эхом отозвались в горах. Медведь, с перепугу, бросился в кус-ты, а кабаны, тоже видно испугавшись, метнулись в другую сторону. Так и разбе-жались, но не надолго – до следующей осени.
Страх страхом, а от такого лакомства разве откажешься?
А дуб на том самом месте и по сей день стоит. Хотите увидеть? Тогда сего-дня – спать, а завтра утром – в горы!
Нам очень не хотелось расставаться этим вечером с пасечником Спиридо-ном, но ещё заманчивее было увидеть тот самый дуб, о котором в посёлке гово-рили, как о «патриархе» лесов Красной Поляны…
Ночь была свежая и тихая. Вершины гор накрылись звёздным покрывалом.
Засыпая, я увидела через раскрытое окно, на небе созвездие Большой Медведицы. На чёрном бархате неба звёзды слегка покачивались и подмигивали мне. Я тихонько засмеялась, вспоминая рассказ пасечника о незадачливом ла-комке.
Спокойной ночи, мишка!
Маленький домик на улице Заповедной, где я отдыхала со своими родите-лями, находился рядом с пасекой. С раннего утра и до позднего вечера неутоми-мые труженицы – пчёлы кружили над цветущими каштанами, и от их мерного жужжания казалось, что эти могучие, старые деревья напевают какой-то свой не-замысловатый мотив.
Хозяин пасеки, дедушка Спиридон, потомственный пчеловод, оказался че-ловеком добрым и общительным. Он угощал нас чуть горьковатым мёдом из аль-пийского разнотравья и всё время, хитро прищуриваясь, приговаривал:
- Ешьте, ешьте от души. Наша кавказяночка толк в цветах знает, высоко в горы летает, а вам с медком душистым молодость и здоровье посылает.
Разговорившись с дедушкой Спиридоном, я узнала, что «кавказянками» краснополянские пчеловоды ласково называют серых горных кавказских пчёл – гордость племенного пчеловодческого хозяйства «Краснополянское».
- А, медок-то наш, не только вам нравится, - продолжал пасечник, - он и ко-солапому по вкусу пришёлся.
- Какому косолапому? - удивились мы.
- Как какому? Нашему, бурому кавказскому медведю. Он у нас хоть и трусо-ват немного, но ради такого лакомства, как мёд, не побоится и на пасеку забрать-ся. Да, вы не пугайтесь, на нашу он не придёт. Очень у нас здесь шумно и много-людно. А вот на пасеки, которые повыше в горах, мишка частенько захаживает.
В тот вечер дедушка Спиридон ещё долго рассказывал про медведей, а мы с Гришкой, сыном хозяина дома, слушали его и не переставали удивляться, какие чудеса происходят где-то, совсем близко от нас.
Оказывается, бурый кавказский медведь – настоящий хозяин леса. Может он и не такой огромный и сильный, как медведь средней полосы России, но зато в своих владениях чувствует себя уверенно и свободно.
- А зимой наш медведь спит, - заваривая ароматный чай из трав, рассказы-вал пасечник.
- Только он не лежит в своей берлоге, а сидит, свернувшись калачиком, и нос прячет в передние лапы, чтобы согревать себя своим тёплым дыханием. Да, и лапу он вовсе не сосёт, а отгрызает на своих лапах мозоли, которые появились у него от долгого хождения по лесам. Вот так и очищает свои лапы наш медведь, пока они не порозовеют.
- А, что-нибудь ещё, кроме собственной лапы и мёда, медведь любит? – вдруг спрашивает Гришка.
- А, как же, - смеётся дедушка Спиридон. - Вот, послушайте, какую забавную историю про нашего кавказского медведя мне мой отец рассказывал.
Напротив 23-й пасеки пчелохозяйства, на правом берегу реки Ачипсе, рас-тёт дуб – великан. Его могучие корни вцепились в отвесную скалу, которая кажет-ся неприступной со стороны реки. И только из леса можно подобраться к дубу по узкой тропинке. Не всякий человек решится на такое, а один медведь к этому дубу частенько захаживал, чтобы полакомиться вдоволь желудями, осыпавшимися на землю. Осенью в наших лесах животным раздолье: много ягод, грибов, орехов, плодов каштана, желудей.
Медведь, по праву хозяина, считал этот дуб своим и даже не догадывался, что не он один в лесу такой лакомка. Узнали про «жёлудевый рай» дикие кабаны и стали наведываться к дубу раньше медведя. Придёт косолапый в свою «столо-вую», как обычно, к обеду, а земля под дубом вся перерыта, будто вспахана и жё-луди съедены. Рычит медведь, задирает голову наверх, царапает лапой ствол, да только высоко жёлуди – не достать! Так и уходит ни с чем.
Долго не удавалось горе-медведю застать прожорливых «воришек» врас-плох, и тогда решил он вскарабкаться на дуб и там уже вдоволь насладиться лю-бимым лакомством.
Так и сделал, да только силы от жадности не рассчитал. Наелся желудей, что называется «от пуза». Сопит, пыхтит, кое-как ворочается, а слезть с дуба не может. Застрял между ветвей. Так и заснул, бедолага, сидя на дереве.
Утром пришли к дубу кабаны, и давай, как обычно, с визгом и хрюканьем, пировать.
Тут на них наш медведь спросонья и рухнул сверху! Вот потеха-то была! Да, кому потеха, а кому – ужас! Только в этой суматохе никто ничего не разобрал. Громкий визг и рык эхом отозвались в горах. Медведь, с перепугу, бросился в кус-ты, а кабаны, тоже видно испугавшись, метнулись в другую сторону. Так и разбе-жались, но не надолго – до следующей осени.
Страх страхом, а от такого лакомства разве откажешься?
А дуб на том самом месте и по сей день стоит. Хотите увидеть? Тогда сего-дня – спать, а завтра утром – в горы!
Нам очень не хотелось расставаться этим вечером с пасечником Спиридо-ном, но ещё заманчивее было увидеть тот самый дуб, о котором в посёлке гово-рили, как о «патриархе» лесов Красной Поляны…
Ночь была свежая и тихая. Вершины гор накрылись звёздным покрывалом.
Засыпая, я увидела через раскрытое окно, на небе созвездие Большой Медведицы. На чёрном бархате неба звёзды слегка покачивались и подмигивали мне. Я тихонько засмеялась, вспоминая рассказ пасечника о незадачливом ла-комке.
Спокойной ночи, мишка!
Михайлова Светлана, 14 лет, Сочи
Рейтинг: 1
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |