Старый дом
Прошлым летом я ездила на сплав по реке Белой. На одной из остановок, у горы, мне пришлось подниматься на ее вершину за сухими ветками для костра, так как внизу деревья не росли, а на горе виднелись небольшие деревья и кустарники. Я поднялась на самую вершину этой горы, а мой друг пошел искать сухостой вдоль реки. Я шла, шла, а деревьев и веток все не было. И вот, добравшись до вершины, где еще лежал кое-где грязновато-белый снег, я увидела под горой, с другой стороны, заваленный камнями разрушенный маленький старый домик. Чуть поодаль, у самого подножья, стояли тоже старые заброшенные дома. Наверное, когда-то раньше здесь была деревня, а сейчас – пустота.
Я снова посмотрела на разрушенный старый домик и подумала: «Зачем он был построен именно здесь?» Ответ на этот вопрос надо спросить у нашего проводника, который был знатоком всяких историй и легенд этого края. Решила спросить об этом вечером у костра, если, конечно, костер будет, ведь я так и не нашла хвороста и вернулась с пустыми руками. К счастью, моему другу повезло больше, чем мне, и он вернулся с охапкой хвороста и еще тянул за собой небольшую засохшую березу. Вечером, когда мы разожгли костер и стали беседовать, я сказала проводнику, что видела на горе старый заброшенный и засыпанный камнями домик. Что это за дом? Ребята загалдели, но проводник попросил их замолчать и начал свой рассказ: «Говорят, что лет 40 назад в овраге под горой жил пастух. Он пас овец и любил свою работу. Выходил рано и отправлялся пасти деревенских овец на гору, где всегда была сочная трава и небольшой водоемчик. Сначала он шел по глубокому оврагу, потом тропинка вилась вверх и выводила его и стадо овец на ровное, открытое место. Ему летом было здесь прохладно, так как с другой стороны всегда дул легкий ветерок. Высоко над опушкой парил в воздухе ястреб, который высматривал какую-нибудь живность. Он порой взмахнет крыльями, потом распластает их неподвижно и долго описывает широкие круги, высматривая добычу. Потом старик отдыхал, а овцы, не торопясь, щипали траву; потом он их гнал по знакомой тропинке к маленькому водоемчику, заросшему по краям травой и камышом. Напившись, овцы снова поднимались вверх к пастбищу. И так продолжалось день за днем и год за годом. За 30 лет он так привык к
этой работе что мысль, о том, что скоро на пенсию, сводила его с ума. Тогда пастух решил построить на горе небольшой домик, пока у него были силы. Он, не жалея себя, таскал отбитые камни с горы и потихоньку строил свой дом.
Наконец-то, домик был построен, а люди, жившие внизу, удивлялись, ведь в их деревне почти все уехали, а старику ехать было некуда, так как он был один-одинешенек. Но от судьбы не убежишь, пришло время, волосы у пастуха поседели, руки и ноги стали плохо слушаться, и он ушел на покой. По утрам, глядя, как новый пастух гонит его отару, старик смотрел ему вслед и плакал от тоски. Вечерами он сидел в своем домике, зажигая керосиновую лампу, и вспоминал свою жизнь. Жилище его было теплым и уютным, но вот беда: с горы стали часто падать камни, и люди, которые жили внизу под горой, разъехались. Не было слышно ни блеянья овец, ни лая собак.
Старика охватила тоска. Как-то вечером, лежа на самодельной кровати, он чувствовал, как дрожат его ноги, и с тоской впитывал в последний раз уютную теплоту своего дома, который он должен был покинуть, как ему казалось, в эту ночь. Так и случилось, под утро старик умер. Никто об этом не знал.
Прошло много лет, и когда кто-то случайно набрел на это место, то увидел полузасыпанный домик и истлевшее тело старика. Его похоронили тут же, неподалеку от дома.
Наутро мы поднялись на гору, чтобы посмотреть на дом поближе и положить на могилу старика цветы. Подойдя к дому старика, мы увидели, как ветер открывал старую деревянную дверь, а она своим скрипом как бы просила не трогать ее, так как может сломаться и отвалиться. Мы всей группой подправили ее и, подойдя к могиле, положили на нее полевые цветы. Проводник сказал, что люди иногда видят ночью, как в доме зажигается керосиновая лампа. И, действительно, когда мы вечером проплывали мимо горы, то увидели свет в старом доме. Наверное, душа старика, прощаясь с нами, зажигала нам керосиновую лампу, говоря спасибо за то, что мы посетили его старый дом и могилку. Он как бы этим говорил нам: «Счастливой вам дороги!»
Я снова посмотрела на разрушенный старый домик и подумала: «Зачем он был построен именно здесь?» Ответ на этот вопрос надо спросить у нашего проводника, который был знатоком всяких историй и легенд этого края. Решила спросить об этом вечером у костра, если, конечно, костер будет, ведь я так и не нашла хвороста и вернулась с пустыми руками. К счастью, моему другу повезло больше, чем мне, и он вернулся с охапкой хвороста и еще тянул за собой небольшую засохшую березу. Вечером, когда мы разожгли костер и стали беседовать, я сказала проводнику, что видела на горе старый заброшенный и засыпанный камнями домик. Что это за дом? Ребята загалдели, но проводник попросил их замолчать и начал свой рассказ: «Говорят, что лет 40 назад в овраге под горой жил пастух. Он пас овец и любил свою работу. Выходил рано и отправлялся пасти деревенских овец на гору, где всегда была сочная трава и небольшой водоемчик. Сначала он шел по глубокому оврагу, потом тропинка вилась вверх и выводила его и стадо овец на ровное, открытое место. Ему летом было здесь прохладно, так как с другой стороны всегда дул легкий ветерок. Высоко над опушкой парил в воздухе ястреб, который высматривал какую-нибудь живность. Он порой взмахнет крыльями, потом распластает их неподвижно и долго описывает широкие круги, высматривая добычу. Потом старик отдыхал, а овцы, не торопясь, щипали траву; потом он их гнал по знакомой тропинке к маленькому водоемчику, заросшему по краям травой и камышом. Напившись, овцы снова поднимались вверх к пастбищу. И так продолжалось день за днем и год за годом. За 30 лет он так привык к
этой работе что мысль, о том, что скоро на пенсию, сводила его с ума. Тогда пастух решил построить на горе небольшой домик, пока у него были силы. Он, не жалея себя, таскал отбитые камни с горы и потихоньку строил свой дом.
Наконец-то, домик был построен, а люди, жившие внизу, удивлялись, ведь в их деревне почти все уехали, а старику ехать было некуда, так как он был один-одинешенек. Но от судьбы не убежишь, пришло время, волосы у пастуха поседели, руки и ноги стали плохо слушаться, и он ушел на покой. По утрам, глядя, как новый пастух гонит его отару, старик смотрел ему вслед и плакал от тоски. Вечерами он сидел в своем домике, зажигая керосиновую лампу, и вспоминал свою жизнь. Жилище его было теплым и уютным, но вот беда: с горы стали часто падать камни, и люди, которые жили внизу под горой, разъехались. Не было слышно ни блеянья овец, ни лая собак.
Старика охватила тоска. Как-то вечером, лежа на самодельной кровати, он чувствовал, как дрожат его ноги, и с тоской впитывал в последний раз уютную теплоту своего дома, который он должен был покинуть, как ему казалось, в эту ночь. Так и случилось, под утро старик умер. Никто об этом не знал.
Прошло много лет, и когда кто-то случайно набрел на это место, то увидел полузасыпанный домик и истлевшее тело старика. Его похоронили тут же, неподалеку от дома.
Наутро мы поднялись на гору, чтобы посмотреть на дом поближе и положить на могилу старика цветы. Подойдя к дому старика, мы увидели, как ветер открывал старую деревянную дверь, а она своим скрипом как бы просила не трогать ее, так как может сломаться и отвалиться. Мы всей группой подправили ее и, подойдя к могиле, положили на нее полевые цветы. Проводник сказал, что люди иногда видят ночью, как в доме зажигается керосиновая лампа. И, действительно, когда мы вечером проплывали мимо горы, то увидели свет в старом доме. Наверное, душа старика, прощаясь с нами, зажигала нам керосиновую лампу, говоря спасибо за то, что мы посетили его старый дом и могилку. Он как бы этим говорил нам: «Счастливой вам дороги!»
Якушева Мария, 12 лет, Магнитогорск
Рейтинг: 0
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |