История моей семьи
Меня зовут Нина. Мне 15 лет, я учусь в 9 классе МОУ Беглицкой СОШ. Я реалист и часто задаю себе вопрос: как сделать мир, в котором мы живем немножечко добрее. В обычной жизни человек может показать себя с выгодной стороны, скрыть плохое отношение к тому, кто тебе не нравится. Но есть такие критические ситуации, когда ты должен сделать свой выбор. Такой критической ситуацией была, на мой взгляд, война.
Я хочу рассказать о семье прадедушки Потебенько Дмитрия Ивановича. Мой прадедушка родился и жил в селе Беглица, Неклиновского района, Ростовской области. Весной 1938 года он женился на Шумиловой Надежде Ивановне уроженке хутора Рожок. В семье родилось 3-е детей: старшая Александра – 1936 года рождения, сын – Николай – 1938 года рождения (мой дедушка) и младшая дочь – Валентина – родилась 24 декабря 1941 года.
Мой рассказ основан на воспоминаниях старшей дочери Александры – в замужестве Мукосеенко Александра Дмитриевна. Её отца, как и многих других односельчан, мобилизовали в 1-е дни войны, а в начале 1942 г. в боях под Ростовом он попал в плен. Военнопленных немцы отправляли в г. Таганрог. Многих тогда расстреляли в печально знаменитой Петрушинской Балке под г. Таганрогом. Во время перевозки военнопленных нескольким красноармейцам удалось бежать. В их числе был и Потебенько Дмитрий Иванович. Первое время он скрывался в г. Таганроге у родственников. В одну из ночей он вернулся в село к семье. В то время у Дмитрий Иванович была возможность уйти к своим по льду Таганрогского залива Азовского моря, в Ейск. Но в селе Дмитрия Ивановича видели местные полицаи, а он был членом партии. Он боялся за семью: фашисты могли расстрелять жену и детей за его уход. Но с семьёй прадедушка был недолго. Местные полицаи составили для фашистов списки членов партии. Всех коммунистов собрали в один сарай, их били, издевались, спрашивали о связи с партизанами, потом вывезли в поле и расстреляли. Когда немцы уехали, местные полицаи добивали раненых лопатами, а потом этим хвастались в селе. Баба Шура, так я называю Александру Дмитриевну, не стала мне называть имена полицаев, мол, в селе у нас живут их родственники и мне ни к чему это знать.
Я горжусь, что мой прадед сделал правильный выбор, он в критической ситуации сохранил человеческое достоинство, любовь к своим близким. А полицаи, это люди, которые в мирное время маскировали своё истинное лицо, а в критической ситуации сделали свой звериный выбор.
Война, так или иначе, оставила свой отпечаток на судьбе детей этой семьи. Александра Дмитриевна до сих пор плачет, когда вспоминает события той страшной ночи, которая отняла у неё отца, лишила детства. Она помнит, как мать без чувств соседи привели домой, а потом она долго кричала и плакала. Помнит голод, как во время оккупации у семьи забирали корову, главную кормилицу. В огороде сожгли много кукурузы и фасоли. Иногда мать просила соседей смолоть кукурузу, потом отсевала муку. Из кукурузной крупы, пополам с макухой варила кашу, а в муку добавляли толчёные семена травы, перекати поле и пекли лепёшки. Помнит Александра Дмитриевна и постояльцев, это были румыны, но дети всех оккупантов считали немцами. В их доме проживало пятеро румын. Они занимали главную часть дома и спали на кроватях. Мать и дети спали на полу.
К русским отношение было разное. Бывало поманит вражеский солдат малыша кусочком сахара, ребенок протянет руки, а вместо сахара получает подзатыльник. Дети плакали, а взрослые дяди смеялись. Один из постояльцев по-доброму относился к детям и их матери. Он говорил на ломаном русском языке: «Не плачь, мамаша, и у меня на родине осталась семья, и мои родные печалятся обо мне». Он часто давал детям продукты, но так чтобы другие не видели.
Трагично, сложилась судьба младшей дочери – Валентины. У Дмитрия Ивановича была сестра Меланья, у которой не было детей. Во время войны немцы угоняли на работу в Германию молодых бездетных женщин, чтобы не угнали Меланью, родственники уговорили Надежду Ивановну передать временно на воспитание свою младшую дочь. После освобождения девочка не захотела возвращаться, так как привыкла к новой маме.
Я хочу рассказать о семье прадедушки Потебенько Дмитрия Ивановича. Мой прадедушка родился и жил в селе Беглица, Неклиновского района, Ростовской области. Весной 1938 года он женился на Шумиловой Надежде Ивановне уроженке хутора Рожок. В семье родилось 3-е детей: старшая Александра – 1936 года рождения, сын – Николай – 1938 года рождения (мой дедушка) и младшая дочь – Валентина – родилась 24 декабря 1941 года.
Мой рассказ основан на воспоминаниях старшей дочери Александры – в замужестве Мукосеенко Александра Дмитриевна. Её отца, как и многих других односельчан, мобилизовали в 1-е дни войны, а в начале 1942 г. в боях под Ростовом он попал в плен. Военнопленных немцы отправляли в г. Таганрог. Многих тогда расстреляли в печально знаменитой Петрушинской Балке под г. Таганрогом. Во время перевозки военнопленных нескольким красноармейцам удалось бежать. В их числе был и Потебенько Дмитрий Иванович. Первое время он скрывался в г. Таганроге у родственников. В одну из ночей он вернулся в село к семье. В то время у Дмитрий Иванович была возможность уйти к своим по льду Таганрогского залива Азовского моря, в Ейск. Но в селе Дмитрия Ивановича видели местные полицаи, а он был членом партии. Он боялся за семью: фашисты могли расстрелять жену и детей за его уход. Но с семьёй прадедушка был недолго. Местные полицаи составили для фашистов списки членов партии. Всех коммунистов собрали в один сарай, их били, издевались, спрашивали о связи с партизанами, потом вывезли в поле и расстреляли. Когда немцы уехали, местные полицаи добивали раненых лопатами, а потом этим хвастались в селе. Баба Шура, так я называю Александру Дмитриевну, не стала мне называть имена полицаев, мол, в селе у нас живут их родственники и мне ни к чему это знать.
Я горжусь, что мой прадед сделал правильный выбор, он в критической ситуации сохранил человеческое достоинство, любовь к своим близким. А полицаи, это люди, которые в мирное время маскировали своё истинное лицо, а в критической ситуации сделали свой звериный выбор.
Война, так или иначе, оставила свой отпечаток на судьбе детей этой семьи. Александра Дмитриевна до сих пор плачет, когда вспоминает события той страшной ночи, которая отняла у неё отца, лишила детства. Она помнит, как мать без чувств соседи привели домой, а потом она долго кричала и плакала. Помнит голод, как во время оккупации у семьи забирали корову, главную кормилицу. В огороде сожгли много кукурузы и фасоли. Иногда мать просила соседей смолоть кукурузу, потом отсевала муку. Из кукурузной крупы, пополам с макухой варила кашу, а в муку добавляли толчёные семена травы, перекати поле и пекли лепёшки. Помнит Александра Дмитриевна и постояльцев, это были румыны, но дети всех оккупантов считали немцами. В их доме проживало пятеро румын. Они занимали главную часть дома и спали на кроватях. Мать и дети спали на полу.
К русским отношение было разное. Бывало поманит вражеский солдат малыша кусочком сахара, ребенок протянет руки, а вместо сахара получает подзатыльник. Дети плакали, а взрослые дяди смеялись. Один из постояльцев по-доброму относился к детям и их матери. Он говорил на ломаном русском языке: «Не плачь, мамаша, и у меня на родине осталась семья, и мои родные печалятся обо мне». Он часто давал детям продукты, но так чтобы другие не видели.
Трагично, сложилась судьба младшей дочери – Валентины. У Дмитрия Ивановича была сестра Меланья, у которой не было детей. Во время войны немцы угоняли на работу в Германию молодых бездетных женщин, чтобы не угнали Меланью, родственники уговорили Надежду Ивановну передать временно на воспитание свою младшую дочь. После освобождения девочка не захотела возвращаться, так как привыкла к новой маме.
Старостина Нина, 15 лет, с. Беглица
Рейтинг: 3
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |