Солнечный зайчик
Живет в сыром и холодном подвале злой волшебник Крысондорф. Никто даже не догадывается, как он выглядит, какой он из себя, потому что он всё время сидит в полной темноте и оттуда плюётся крысами.
Вот он сидит, сидит, а потом как плюнет: раз крыса, два крыса, три крыса... Те шмыг, шмыг и... разбежались по щелям. Другого занятия, кроме этого, у Крысондорфа нет. Как живёт он в кромешной тьме, никто не знает, и ни один лучик света не пробивается в его жилище, и никто не приходит в гости к нему, и никто не дружит с ним, да и кому захочется идти туда, где сыро, темно и крысы бегают?
В один из дней, а это было точно днём, скучно стало волшебнику, ох как скучно, прямо тоска обуяла его! Вот он и сотворил злое дело: высунул свою грязную руку из подвала и украл солнечного зайчика, посадил его на стену и говорит:
— Всё! Теперь ты будешь жить со мной. Я научу тебя плеваться золотыми мышами.
— Я не хочу плеваться золотыми мышами, — грустно ответил солнечный зайчик.
— Тогда я научу тебя плеваться пчёлами и у нас бу¬дет своя пасека: много-много мёда... Мы будем лежать, ничего не делать и есть мёд.
— Я не хочу плеваться ни золотыми мышами, ни пчёлами, — печально произнёс солнечный зайчик, — потому что плеваться некультурно. Я хочу быть свободным, бегать там, где мне вздумается, и будить по утрам мальчишек и девчонок!
— Всё! Разговор окончен! — грозно прошипел Крысондорф и выплюнул сразу восемь или девять крыс (зайчик не успел их сосчитать, потому что они мгновенно разбежались кто куда). — Теперь ты мой навсегда и я уже никогда и никуда тебя не отпущу!
— Тогда я умру, — обречённо прошептал солнечный зайчик и стал на глазах таять, становиться всё меньше и меньше,
ещё немного — и он совсем бы исчез.
— Подожди, не умирай! — закричал волшебник. — Я отпущу тебя, но ты должен пообещать мне, что иногда, ну, когда-нибудь, ну, хоть раз в году, ты будешь появляться у меня на стене и рассказывать интересные и весёлые истории, а то никто меня не любит и не приходит ко мне, даже крысы и те убегают.
Тут Крысондорф заплакал. Слёзы у него были большие, тёмно-фиолетовые, и, падая, они превращались в чернильные кляксы. Скоро весь пол подвала был покрыт ими, а слёзы всё капали и капали...
— Хорошо, — сказал солнечный зайчик, — не плачь! Мне стало очень жаль тебя, поэтому я буду иногда заглядывать и в твой подвал, ну, когда у меня выдастся свободная минутка. Только ты больше не плюйся, пожалуйста! Плеваться плохая привычка, а уж крысами — тем более.
С тех пор солнечный зайчик, пусть не каждый день, пусть изредка, но всё же появляется на стене в подвале у Крысондорфа. Он рассказывает ему о своих приключениях в большом и прекрасном мире, о морях, дорогах, людях... Потом убегает туда, где солнце, цветы и дети. Крысондорфу тоже хочется бежать за солнечным зайчиком, но он не может, потому что его место в подвале. Он должен сидеть и охранять темноту.
— Такая работа, — говорит он со вздохом, потом поворачивается, ложится на бок и спит, ожидая, когда к нему снова прискачет непоседливый солнечный зайчик.
Вот он сидит, сидит, а потом как плюнет: раз крыса, два крыса, три крыса... Те шмыг, шмыг и... разбежались по щелям. Другого занятия, кроме этого, у Крысондорфа нет. Как живёт он в кромешной тьме, никто не знает, и ни один лучик света не пробивается в его жилище, и никто не приходит в гости к нему, и никто не дружит с ним, да и кому захочется идти туда, где сыро, темно и крысы бегают?
В один из дней, а это было точно днём, скучно стало волшебнику, ох как скучно, прямо тоска обуяла его! Вот он и сотворил злое дело: высунул свою грязную руку из подвала и украл солнечного зайчика, посадил его на стену и говорит:
— Всё! Теперь ты будешь жить со мной. Я научу тебя плеваться золотыми мышами.
— Я не хочу плеваться золотыми мышами, — грустно ответил солнечный зайчик.
— Тогда я научу тебя плеваться пчёлами и у нас бу¬дет своя пасека: много-много мёда... Мы будем лежать, ничего не делать и есть мёд.
— Я не хочу плеваться ни золотыми мышами, ни пчёлами, — печально произнёс солнечный зайчик, — потому что плеваться некультурно. Я хочу быть свободным, бегать там, где мне вздумается, и будить по утрам мальчишек и девчонок!
— Всё! Разговор окончен! — грозно прошипел Крысондорф и выплюнул сразу восемь или девять крыс (зайчик не успел их сосчитать, потому что они мгновенно разбежались кто куда). — Теперь ты мой навсегда и я уже никогда и никуда тебя не отпущу!
— Тогда я умру, — обречённо прошептал солнечный зайчик и стал на глазах таять, становиться всё меньше и меньше,
ещё немного — и он совсем бы исчез.
— Подожди, не умирай! — закричал волшебник. — Я отпущу тебя, но ты должен пообещать мне, что иногда, ну, когда-нибудь, ну, хоть раз в году, ты будешь появляться у меня на стене и рассказывать интересные и весёлые истории, а то никто меня не любит и не приходит ко мне, даже крысы и те убегают.
Тут Крысондорф заплакал. Слёзы у него были большие, тёмно-фиолетовые, и, падая, они превращались в чернильные кляксы. Скоро весь пол подвала был покрыт ими, а слёзы всё капали и капали...
— Хорошо, — сказал солнечный зайчик, — не плачь! Мне стало очень жаль тебя, поэтому я буду иногда заглядывать и в твой подвал, ну, когда у меня выдастся свободная минутка. Только ты больше не плюйся, пожалуйста! Плеваться плохая привычка, а уж крысами — тем более.
С тех пор солнечный зайчик, пусть не каждый день, пусть изредка, но всё же появляется на стене в подвале у Крысондорфа. Он рассказывает ему о своих приключениях в большом и прекрасном мире, о морях, дорогах, людях... Потом убегает туда, где солнце, цветы и дети. Крысондорфу тоже хочется бежать за солнечным зайчиком, но он не может, потому что его место в подвале. Он должен сидеть и охранять темноту.
— Такая работа, — говорит он со вздохом, потом поворачивается, ложится на бок и спит, ожидая, когда к нему снова прискачет непоседливый солнечный зайчик.
Берестовой Роман, 11 лет, Алексеевка
Рейтинг: 0
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |