Трудный день
Трудный день
Во дворе Лакшиных проснулся петух. Он всегда пел первым на селе. После него заливались, конечно, и остальные, но никто из петухов не смел подать голос раньше Кроньки – известного лакшинского забияки…
Что и говорить, Кронька – петух задиристый. Если что-то ему не нрави-лось, он тут же, без разбору, затевал драку. Сельские петухи смотрели на Кроньку с опасением и предпочитали держаться в стороне, если он появлялся на улице, лишь толстые несушки видели в нём героя и обожали…
Кронька никого не боялся. Ни мальчишек, часто кидавших в петухов и гусей чем попало, ни колхозниц, вечно махающих ветками и прутами. Не боялся петух ни кошек, ни лошадей, ни коров, ни людей… Пожалуй, не было в селе такого существа, перед которым петух робел. Да что – коровы! Он и техники не боялся! В то время, как пустоголовые куры, едва заслышав звук поезда или машины, метались во все стороны, Кронька гордо стоял, свесив набок лиловый гребень или, не опуская глаз, царапал лапой землю: искал зёрна.
На петушиных боях, что изредка затевались мальчишками на окраине села, Кронька не раз добывал для своего хозяина – четвероклассника Костьки – призы в виде железных лепёшечек. Кроньке они были не нужны: склевать их невозможно! А Костик радовался, хотя петух ни разу не видел, чтобы мальчишка их ел…
Да, не было из птичьего племени никого смелее и принципиальнее лакшинского петуха. Но одна маленькая слабость у Кроньки всё же имелась: нет-нет, да и норовил он зайти на двор к Дудкиным, клевать малину. Малины, конечно, и у Лакшиных в огороде полно. Но ягоды, что валяются на куче отходов у Дудкиных, какие-то особенные. После них сипел голос, кружилась земля под лапами, и даже бывало, что Кронька падал на землю почти без чувств. Тогда Костик нёс его домой на руках и вслух жалел смущённого петуха. Где ж ему знать, буйной головушке, что Дудкины – виноделы?
…В то раннее летнее утро Костя спешил по кромке поля в сторону села. На востоке только занималась заря, но солнце ещё не вышло. Лакшин бежал, задыхаясь. Надо поскорей добраться до дома, пока его не заметил кто-нибудь из сельских мальчишек! По неписаным мальчишеским правилам на место петушиных боёв приходят только перед началом сражения. И каждый раз судьи выбирают новое место. Всё это делалось для того, чтобы никто не стал «счастливчиком». У парней считалось необыкновенной удачей побывать заранее на поле петушиной битвы, а если кто сумел, тот непременно выигрывал у всех подряд. Это было не раз проверено, и любого «счастливчика» с позором выгоняли с поляны, если узнавали, что он был тут до прихода всех. Мальчишки редко так поступали: знали, что за этим последует. Но Костя всегда бегал к полянам ранним утром, когда всё село ещё спало. Он что-то искал в траве, гладил ближние стволы деревьев, растирал «боевую» землю у себя в руках, отходил от этого места, вставал лицом к солнцу и что-то тихо шептал. Что именно Костя шептал, понять было трудно, но любому из сельских мальчишек, появись они здесь, стало бы ясно, что он «врастает» в место сражения. На удачу…
Сейчас Лакшин торопился домой, перепрыгивал через рытвины, широко раскрывая рот, и воздух комками толкался у него в горле. У первых изб он ослабил бдительность, споткнулся и больно растянулся на разбитой дороге. Но тут же вскочил, пощупал коленку, на которой немного содралась кожа, и, прихрамывая, побрёл к дому. «Надо бы Кроньке зёрен дать и проследить, чтоб к Дудкиным сегодня не удрал», – подумал Костя и, просочившись свозь жерди забора, пробрался задворками к веранде, чтобы успеть забраться под одеяло, пока не проснулась мать. Костя юркнул в кровать, такую уютную после бодрящей и влажной от росы улицы, дал себе честное слово, что спать ни за что не будет, только погреется. И сразу же уснул…
Проснулся он с неясным ощущением потери, когда уже совсем рассвело. Костя вскочил, заметил в окне мать, уходящую на работу, едва взглянул на стол. Мама оставила ему крынку парного молока и что-то в чугунке, скорее, варёную картошку. В любой другой день Костя налил бы прямо в чугунок молоко, раздавил там картошку и стал с аппетитом уплетать получившуюся «кашу».
Но сегодня ему было не до завтрака! Даже не одевшись, Костя метнулся во двор – только не упустить Кроньку! Но ещё на полпути к сараю Лакшин понял, что опоздал. Петуха здесь давно нет: куры дружно и монотонно тюкали по земле, а не отряхивались и не хохлились, как это бывало всегда при виде Кроньки.
Костя затормозил и даже кулаки сжал от бессильной злости: его бравый петух как пить дать уже у Дудкиных! Злился, впрочем, он только на себя. Ведь давал себе слово не спать, а, вот ведь, неженка, уснул! А ещё он как-то моментально осознал, что всё напрасно: и утренняя тайная беготня, и вчерашний спор с Гошкой, задиралой из шестого класса, владельцем спесивого петуха Барона. Вчера Лакшин поспорил, кто победит на петушиных боях. Спор был на новый спиннинг, и Костя был уверен в лёгком выигрыше, ведь Кронька – самый сильный из кочетов, редко кто из ребят отважился выставить против лакшинского своего. А если и находились такие смельчаки, выигрывали они Костю редко, и то – по случайности. Да ещё и утренние «врастания» в поляны…
Пропал спиннинг, пропала рыбалка… Ох, и влетит от отца! Костя вяло оделся и потащился в дудкинский двор. Так и есть: Кронище топтался рядом с кучей отходов и, бестолково расставив лапы, подметал крыльями дудкинский мусор.
– Ах ты, окорочок несчастный! Опять ягодки клюёшь?! – набросился Костя на непонимающего петуха.
Кронька виновато моргал глазами, словно говоря: прости ты меня, дурака такого, в последний раз!
– Ладно, – пыл из Кости как-то враз вышел, – пошли домой, что ли?
Обрадованный петух шёл рядом с Костей, изредка пошатываясь из стороны в сторону. Старушки, сидящие на лавочке подле одного из домов, зашептались между собой:
– Ишь, какой идёт!
– До чего дошло: что там люди – куры пьяные ходют!
– И куда только хозяева смотрят?
– Они, наверное, также колобродят, окаянные! Чтоб выдохлась у них вся водка эта поганая!
Костя, старательно делая вид, что этот петух не его, думал, как ему победить Гошку. Гошка – противник серьёзный, петух у него не уступает Кроньке по силам, но Барон не любит драться, и в этом его слабость. Правда, Кронька сегодня «под этим делом», и гошкиному петуху не составит труда вытолкнуть его за круг. М-да, дело худо. На кону - спиннинг и Костина репутация. Проиграть никак нельзя! К тому же, есть ещё одно преимущество, он был на поляне. С такими мыслями Лакшин пошёл приводить петуха в чувство холодной водой.
…Битва была назначена на полдень, для того, чтобы солнце не светило петухам в глаза. Противники стояли друг перед другом. С одной стороны Гошка со своим красивым, красногрудым кочетом, с другой – Костя, с потрёпанным, задиристым «колотуном». Между ними судья – маленький, вечно оглядывающийся, Котлет – Федька Клементьев, пятиклассник из соседнего села. Он судит, потому что у него у единственного есть часы. Котлет чертит круг, противники дерзко рассматривают друг друга, остальные расположились вокруг. Все молча ждут начала. Лишь воздух наполнен жужжанием шмелей и пчёл, пением птиц, журчанием ручья, что беспечно несёт свои воды неподалёку, шумом ветра и далёкими звуками села. Откуда-то ещё приносит запахи молока, нагретой земли, радости и воли. Лучи солнца мягко трогают землю, ребячьи волосы, листья, облака. Кажется, что нет на Земле уголка лучше, красивее.
…Котлет резко махнул рукой. Бой начался. Поляна мигом превратилась из тихой опушки в оглушающую трибуну. Петухи пошли друг на друга, встали рядом. Никто из них не торопился. Кронька потому, что у него в глазах всё ещё плыло, Барон делал «красивое» выжидание. И тут Кронька, собравшись с силами, наскочил на противника и почти вытолкнул его за черту, но… Гошка подставил ногу, и Барон остался в кругу.
– Ты что это делаешь? – заорал на всю поляну Костя.
– Чё?
– Зачем ногу подставил?
– Какую ногу, ты чё, слепой?! Она у меня здесь стоит! – заголосил Гошка и ткнул землю под собой.
Они стояли и орали друг на друга долго. Вдруг Гошка разозлился и ударил Костю под дых. Лакшин согнулся, стал задыхаться, перед глазами летали радужные пятна, он хотел крикнуть, но вместо крика издал еле слышное хрипение. Потом, когда головокружение прошло, Костя схватил Кроньку, поднёс к голове Гошки, и петух, словно понимая, что надо сделать, с силой клюнул парня в лоб. Тот завопил не своим голосом, из ранки потекла алая струйка, и авторитетный, наводящий на всех страх, «выпендряла» бухнулся в траву. Когда гошкины дружки опомнились и хотели избить Лакшина, то его и след простыл…
…Костя сидел, свесив ноги с речного обрыва, прислонившись к берёзе. В груди трепыхалась боль. Слёзы текли по лицу. Петух закрыл глаза, пригревшись на хозяйских коленях. Костя гладил петуха, слышал, что его самого ищут, ходят рядом, но не обращал на это внимания. Потом топанье стихло, все ушли. А Костя сидел и думал. Думал о том, как плохо, что люди склонны обманывать, из-за этого обмана происходят сначала драки, потом войны, и даже гибнут люди. Из-за лжи, из-за подлости…
Костя долго сидел у берёзы, смотрел туда, где солнце красило небо в красно-рубиновый цвет и уходило, чтобы хоть ненадолго не видеть людского горя…
Во дворе Лакшиных проснулся петух. Он всегда пел первым на селе. После него заливались, конечно, и остальные, но никто из петухов не смел подать голос раньше Кроньки – известного лакшинского забияки…
Что и говорить, Кронька – петух задиристый. Если что-то ему не нрави-лось, он тут же, без разбору, затевал драку. Сельские петухи смотрели на Кроньку с опасением и предпочитали держаться в стороне, если он появлялся на улице, лишь толстые несушки видели в нём героя и обожали…
Кронька никого не боялся. Ни мальчишек, часто кидавших в петухов и гусей чем попало, ни колхозниц, вечно махающих ветками и прутами. Не боялся петух ни кошек, ни лошадей, ни коров, ни людей… Пожалуй, не было в селе такого существа, перед которым петух робел. Да что – коровы! Он и техники не боялся! В то время, как пустоголовые куры, едва заслышав звук поезда или машины, метались во все стороны, Кронька гордо стоял, свесив набок лиловый гребень или, не опуская глаз, царапал лапой землю: искал зёрна.
На петушиных боях, что изредка затевались мальчишками на окраине села, Кронька не раз добывал для своего хозяина – четвероклассника Костьки – призы в виде железных лепёшечек. Кроньке они были не нужны: склевать их невозможно! А Костик радовался, хотя петух ни разу не видел, чтобы мальчишка их ел…
Да, не было из птичьего племени никого смелее и принципиальнее лакшинского петуха. Но одна маленькая слабость у Кроньки всё же имелась: нет-нет, да и норовил он зайти на двор к Дудкиным, клевать малину. Малины, конечно, и у Лакшиных в огороде полно. Но ягоды, что валяются на куче отходов у Дудкиных, какие-то особенные. После них сипел голос, кружилась земля под лапами, и даже бывало, что Кронька падал на землю почти без чувств. Тогда Костик нёс его домой на руках и вслух жалел смущённого петуха. Где ж ему знать, буйной головушке, что Дудкины – виноделы?
…В то раннее летнее утро Костя спешил по кромке поля в сторону села. На востоке только занималась заря, но солнце ещё не вышло. Лакшин бежал, задыхаясь. Надо поскорей добраться до дома, пока его не заметил кто-нибудь из сельских мальчишек! По неписаным мальчишеским правилам на место петушиных боёв приходят только перед началом сражения. И каждый раз судьи выбирают новое место. Всё это делалось для того, чтобы никто не стал «счастливчиком». У парней считалось необыкновенной удачей побывать заранее на поле петушиной битвы, а если кто сумел, тот непременно выигрывал у всех подряд. Это было не раз проверено, и любого «счастливчика» с позором выгоняли с поляны, если узнавали, что он был тут до прихода всех. Мальчишки редко так поступали: знали, что за этим последует. Но Костя всегда бегал к полянам ранним утром, когда всё село ещё спало. Он что-то искал в траве, гладил ближние стволы деревьев, растирал «боевую» землю у себя в руках, отходил от этого места, вставал лицом к солнцу и что-то тихо шептал. Что именно Костя шептал, понять было трудно, но любому из сельских мальчишек, появись они здесь, стало бы ясно, что он «врастает» в место сражения. На удачу…
Сейчас Лакшин торопился домой, перепрыгивал через рытвины, широко раскрывая рот, и воздух комками толкался у него в горле. У первых изб он ослабил бдительность, споткнулся и больно растянулся на разбитой дороге. Но тут же вскочил, пощупал коленку, на которой немного содралась кожа, и, прихрамывая, побрёл к дому. «Надо бы Кроньке зёрен дать и проследить, чтоб к Дудкиным сегодня не удрал», – подумал Костя и, просочившись свозь жерди забора, пробрался задворками к веранде, чтобы успеть забраться под одеяло, пока не проснулась мать. Костя юркнул в кровать, такую уютную после бодрящей и влажной от росы улицы, дал себе честное слово, что спать ни за что не будет, только погреется. И сразу же уснул…
Проснулся он с неясным ощущением потери, когда уже совсем рассвело. Костя вскочил, заметил в окне мать, уходящую на работу, едва взглянул на стол. Мама оставила ему крынку парного молока и что-то в чугунке, скорее, варёную картошку. В любой другой день Костя налил бы прямо в чугунок молоко, раздавил там картошку и стал с аппетитом уплетать получившуюся «кашу».
Но сегодня ему было не до завтрака! Даже не одевшись, Костя метнулся во двор – только не упустить Кроньку! Но ещё на полпути к сараю Лакшин понял, что опоздал. Петуха здесь давно нет: куры дружно и монотонно тюкали по земле, а не отряхивались и не хохлились, как это бывало всегда при виде Кроньки.
Костя затормозил и даже кулаки сжал от бессильной злости: его бравый петух как пить дать уже у Дудкиных! Злился, впрочем, он только на себя. Ведь давал себе слово не спать, а, вот ведь, неженка, уснул! А ещё он как-то моментально осознал, что всё напрасно: и утренняя тайная беготня, и вчерашний спор с Гошкой, задиралой из шестого класса, владельцем спесивого петуха Барона. Вчера Лакшин поспорил, кто победит на петушиных боях. Спор был на новый спиннинг, и Костя был уверен в лёгком выигрыше, ведь Кронька – самый сильный из кочетов, редко кто из ребят отважился выставить против лакшинского своего. А если и находились такие смельчаки, выигрывали они Костю редко, и то – по случайности. Да ещё и утренние «врастания» в поляны…
Пропал спиннинг, пропала рыбалка… Ох, и влетит от отца! Костя вяло оделся и потащился в дудкинский двор. Так и есть: Кронище топтался рядом с кучей отходов и, бестолково расставив лапы, подметал крыльями дудкинский мусор.
– Ах ты, окорочок несчастный! Опять ягодки клюёшь?! – набросился Костя на непонимающего петуха.
Кронька виновато моргал глазами, словно говоря: прости ты меня, дурака такого, в последний раз!
– Ладно, – пыл из Кости как-то враз вышел, – пошли домой, что ли?
Обрадованный петух шёл рядом с Костей, изредка пошатываясь из стороны в сторону. Старушки, сидящие на лавочке подле одного из домов, зашептались между собой:
– Ишь, какой идёт!
– До чего дошло: что там люди – куры пьяные ходют!
– И куда только хозяева смотрят?
– Они, наверное, также колобродят, окаянные! Чтоб выдохлась у них вся водка эта поганая!
Костя, старательно делая вид, что этот петух не его, думал, как ему победить Гошку. Гошка – противник серьёзный, петух у него не уступает Кроньке по силам, но Барон не любит драться, и в этом его слабость. Правда, Кронька сегодня «под этим делом», и гошкиному петуху не составит труда вытолкнуть его за круг. М-да, дело худо. На кону - спиннинг и Костина репутация. Проиграть никак нельзя! К тому же, есть ещё одно преимущество, он был на поляне. С такими мыслями Лакшин пошёл приводить петуха в чувство холодной водой.
…Битва была назначена на полдень, для того, чтобы солнце не светило петухам в глаза. Противники стояли друг перед другом. С одной стороны Гошка со своим красивым, красногрудым кочетом, с другой – Костя, с потрёпанным, задиристым «колотуном». Между ними судья – маленький, вечно оглядывающийся, Котлет – Федька Клементьев, пятиклассник из соседнего села. Он судит, потому что у него у единственного есть часы. Котлет чертит круг, противники дерзко рассматривают друг друга, остальные расположились вокруг. Все молча ждут начала. Лишь воздух наполнен жужжанием шмелей и пчёл, пением птиц, журчанием ручья, что беспечно несёт свои воды неподалёку, шумом ветра и далёкими звуками села. Откуда-то ещё приносит запахи молока, нагретой земли, радости и воли. Лучи солнца мягко трогают землю, ребячьи волосы, листья, облака. Кажется, что нет на Земле уголка лучше, красивее.
…Котлет резко махнул рукой. Бой начался. Поляна мигом превратилась из тихой опушки в оглушающую трибуну. Петухи пошли друг на друга, встали рядом. Никто из них не торопился. Кронька потому, что у него в глазах всё ещё плыло, Барон делал «красивое» выжидание. И тут Кронька, собравшись с силами, наскочил на противника и почти вытолкнул его за черту, но… Гошка подставил ногу, и Барон остался в кругу.
– Ты что это делаешь? – заорал на всю поляну Костя.
– Чё?
– Зачем ногу подставил?
– Какую ногу, ты чё, слепой?! Она у меня здесь стоит! – заголосил Гошка и ткнул землю под собой.
Они стояли и орали друг на друга долго. Вдруг Гошка разозлился и ударил Костю под дых. Лакшин согнулся, стал задыхаться, перед глазами летали радужные пятна, он хотел крикнуть, но вместо крика издал еле слышное хрипение. Потом, когда головокружение прошло, Костя схватил Кроньку, поднёс к голове Гошки, и петух, словно понимая, что надо сделать, с силой клюнул парня в лоб. Тот завопил не своим голосом, из ранки потекла алая струйка, и авторитетный, наводящий на всех страх, «выпендряла» бухнулся в траву. Когда гошкины дружки опомнились и хотели избить Лакшина, то его и след простыл…
…Костя сидел, свесив ноги с речного обрыва, прислонившись к берёзе. В груди трепыхалась боль. Слёзы текли по лицу. Петух закрыл глаза, пригревшись на хозяйских коленях. Костя гладил петуха, слышал, что его самого ищут, ходят рядом, но не обращал на это внимания. Потом топанье стихло, все ушли. А Костя сидел и думал. Думал о том, как плохо, что люди склонны обманывать, из-за этого обмана происходят сначала драки, потом войны, и даже гибнут люди. Из-за лжи, из-за подлости…
Костя долго сидел у берёзы, смотрел туда, где солнце красило небо в красно-рубиновый цвет и уходило, чтобы хоть ненадолго не видеть людского горя…
Артём Палкин, 15 лет, Лысьва
Рейтинг: 2
Комментарии ВКонтакте
Комментарии
Добавить сообщение
Связаться с фондом
Вход
Помощь проекту
Сделать пожертвование через систeму элeктронных пeрeводов Яndex Деньги на кошeлёк: 41001771973652 |